* * * За окном что-то зашуршало, взмекнуло и раздался пьяный мат. Шу проснулся, похлопал глазами и подумал что уснуть уже не удастся, а значит пора вставать. Времени было полседьмого. Шу натянул шлепанцы, почистил зубы и заглянул в холодильник. На полке лежала запечатанная упаковка пельменей и одинокая луковица. Хлеба тоже не было. Варить пельмени не хотелось и Шу просто оделся и вышел из дому. Обшарпанная дверь подъезда глухо чмокнула за его спиной. Шу огляделся, прикидывая куда бы сходить - первая лекция в Университете начиналась сегодня только в полдень и времени было хоть отбавляй. Утренний холодок еще щипал лицо и спину, но уже было ясно, что погода в Граде установилась теплая. Шу решил пройтись пешком до Улицы Мира, а за ней сесть на облако-троллейбус и доехать до Университета. На улицах было малобожно и безветренно, чуть слышно шуршали клены в палисаднике да весело чирикали какие-то пернатые братья. Шу вышел на площадь около метро. Здесь тоже было пустынно - еще не было старушек, продающих сигареты и зелень, не было снующих алкоголиков и потоков спешащей толпы. Ларьки были закрыты бронированными ставнями, только около пыльных коробок, набитых книгами, разворачивала свой раскладной столик толстая тетка. Впрочем один ларек работал. Шу подошел поближе и увидел за стеклом скучающего Посейдона. Старик Посейдон жил в соседнем подъезде с Шу. Когда-то он работал в министерстве водного транспорта, но потом ушел на пенсию, а теперь подрабатывал в ларьке. - Доброе утро, дедушка Посейдон. - сказал Шу. - Утро доброе. Доброе утро. За амброзией небось? - Да нет, что вы, какая амброзия. Мне бы соку попить. У вас есть сок? - Этого добра хоть отбавляй. Вон, персиковый, три двести. - Давайте. Посейдон ушел куда-то в недра ларька и долго ворочался среди коробок и стеллажей, затем вернулся с пакетом. - Дедушка Посейдон, так это же яблочный. - А? - Посейдон поправил очки и стал вглядываться в этикетку. - Напишут тут не по нашему, а потом поди разберись едрить. Щас, погоди, принесу персиковый. - А мне без разницы, давайте яблочный. - И верно, какая разница? Сок - он и есть сок. - сказал Посейдон, пересчитывая деньги. - А то, приходят с утра амброзию глушить, а потом видим по телевизору как у нас во Вселенной не работает никто. А ты выходной возьми - и пей сколько хочешь. Развалили Вселенную. Шу понял, что сейчас ему предстоит выслушать очередной политический монолог Посейдона, но уходить уже было поздно и Шу решил постоять послушать, пока не допьет сок. Поэтому он продолжил поиски помеченного пунктиром угла, который следовало оторвать. Возможно послушать Посейдона будет даже интересно для разнообразия. Посейдон тем временем продолжал: - Развалили Вселенную! До Новой эры жили как люди, а сейчас чего? Раньше я на свою пенсию мог купить что? - Посейдон умолк, вопросительно глядя на Шу сквозь окошко ларька. - Что? - спросил Шу. - А все! - Посейдон глухо стукнул кулаком внутри ларька. Бутылки в витрине покачнулись и звякнули. - А теперь что? - Что? - А ничего. А потому что кто у нас сейчас у власти? - Кто? - Жиды у власти. - торжественно понизив голос сообщил Посейдон. - Как это? - удивился Шу и даже прекратил на время попытки оторвать негнущийся угол пакета. - А так. Кто по твоему наш Иисус Иосифович? - А разве он еврей? - А кто он? Турок что ли? - Посейдон высунул из окошка пальцы и принялся их загибать один за другим. - Мать - еврейка, домохозяйка местечковая. Отец - Иосиф, плотник местечковый. - Говорят у него был другой отец... - А про того я вообще молчу! - оживился Посейдон и тут же продолжил, - Это же известная жидовская морда! Он еще при старом режиме, до Новой эры... - А что же вы за Иисуса голосовали? - Шу поспешил перевести разговор, но, как оказалось, неудачно. - Я голосовал?? - на фоне побагровевшего лица Посейдона борода приобрела дикий серебристый оттенок. - Я голосовал за этого вора и пьяницу? За этого Иуду? - Ну уж прямо Иуду... - удивился Шу, но Посейдон его не слышал. - Я голосовал за него? Да никогда в жизни! Я голосовал и буду голосовать за Сатану! - Вот уж за кого бы я не стал голосовать. - не удержался Шу, - Во-первых он развяжет войну... Шу тут же пожалел, что втянулся в спор. Посейдон замахал руками и высунулся на улицу из окна ларька чуть ли не по пояс. Его борода свешивалась и моталась по асфальту. Окно ларька находилось чуть ниже груди Шу, и поэтому Посейдону, чтобы видеть лицо собеседника, пришлось неудобно развернуться, высунувшись наполовину из окошка. От этого он еще больше побагровел. - Знаешь что? Молодой еще чтоб судить! Послушай меня - за Сатану и только за него! По крайней мере при нем будет порядок. Он так и сказал - первым делом наведу порядок. Воров - к стенке. Приструнить. А что про него газеты врут, так это все продажные газеты, этот ваш... как его... "Градской Наглец"! - с омерзением выпалил Посейдон, - Я тебе вечером принесу статью в "Красном пентакле" - сразу все поймешь. Шу понял, что теперь ему обеспечены вечерние неприятности, причем чем дальше он будет беседовать с Посейдоном, тем большими неприятностями это для него обернется. Шу демонстративно достал часы, глянул на них, поспешно извинился, сказав, что опаздывает, и ушел. День начинался неважно. Отойдя от площади на значительное расстояние, Шу перевел дух и пошел медленнее, поглядывая по сторонам в поисках какой-нибудь скамейки, где можно было бы посидеть и без приключений допить сок. Все скамейки в квартале были разбиты или утащены, и Шу плелся еще минут десять, сжимая в руке пакет с соком. Наконец лавочка нашлась - она стояла в тени аллеи напротив здания детсада. Шу сел и принялся потягивать сок. Стена напротив была исписана цветными маркерами и Шу вспомнил, что в этом месте по вечерам собираются подростки. Шу стал читать надписи на стене. В центре красовалось тщательно выведенное слово "Апполон". Все буквы были стилизованы и выглядели какими-то остроконечными иероглифами со стрелочками на концах. Очевидно надпись никого не оставила равнодушным, потому что на стене были видны три явные, но неудачные попытки ее зачеркнуть, а сверху было подписано "гавно", причем от этого слова вниз шла стрелка, указывающая на "Апполон" чтобы все правильно поняли о чем речь. Ниже шли надписи "Fack you!" и "Только тормоз и гондон может слушать Апполон". Далее шло энергичное "Ты сам гондон!", за ним "Favn not dead!" и поверх его: "Смерть козлопанам!", а все это наискосок через всю стену пересекала жирная надпись, которая была сделана баллончиком: "ПАНки ХОЙ!!!". Вдруг на плечо Шу легла чья-то рука. Шу вздрогнул и обернулся. Над ним стоял улыбающийся Прометей. Они поздоровались и Прометей присел рядом. Прометея знали все в районе. Когда-то он отслужил в армии, воевал, получил ранение и за него - отдельную комнату в коммуналке в новом доме, а сейчас работал где-то на заводе. Был он мужик работящий и очень добрый. Известен в районе он был тем, что по выходным дням ходил по дворам - чинил песочницы и качели, сажал деревья и занимался другими полезными делами, вызывая в жителях района странные чувства - некую смесь удивления, благодарности, зависти и брезгливости. - Как дела, Прометей? - спросил Шу. - Нормально, - улыбнулся Прометей и застенчиво пожал щуплыми плечами, - Что ты в такую рань-то проснулся? - Да так, козлопаны всякие под окнами шумели. А сам что так рано? - Да я хлебушка купить с кефиром. - в подтверждение своих слов Прометей показал авоську. - Соку хочешь? - вдруг вспомнил Шу. - Да нет, спасибо, - улыбнулся Прометей. - А почему нет? - огорчился Шу. - Да... - Прометей смущенно махнул рукой, - Что-то сегодня печень побаливает. - А... - протянул Шу. Он явно не знал, что еще сказать. - Ну ладно, счастливо. - Еще раз улыбнулся Прометей, хлопнул Шу по колену, и ушел. Шу посидел еще немного, допил сок и огляделся в поисках урны, куда можно было бы кинуть пустой пакет. Урны не было, зато под лавкой была куча мусора и пустых бутылок. Шу поколебался, бросить ли туда пакет, но не бросил, а взял с собой, решив выкинуть по дороге. * * * Через некоторое время однотипные многоэтажки стали чередоваться с вычурными особняками и вскоре вдалеке появились фонари Улицы Мира. Улица Мира была пешеходной улицей и выложена мраморными плитами. В самом начале улицы Шу нос к носу столкнулся со своим старым знакомым по кличке Джа. Как обычно, Джа был нечесан, на его шее болталась маленькая засаленная сумочка, расшитая какими-то значками, джинсы были разодраны и небрежно заштопаны разноцветными нитками, на руках висели гроздья бисера, ремешок вокруг головы чуть сбился и длинные косички волос торчали во все стороны, от чего смуглая физиономия Джа выглядела не столько смуглой, сколько чумазой и ехидной. - Челове-ек ты кто-о? - протяжно начал Джа елейным голосом, сделав удивленное лицо и вытянувшись в струнку. - Сам ты Человек! - обиделся Шу, - Совсем одурел что ли, козлопан? - А, Шу! - Джа помотал головой и сразу обрел нормальный тон. - Я что-то тебя не узнал сразу, богатым будешь. - Джа сделал многозначительную паузу. - Что, опять деньги клянчишь? - усмехнулся Шу, - Универ забросил совсем? - Почему забросил? - обиделся Джа, - Меня наоборот восстановили на прошлой неделе. О, у тебя сок - дай глотнуть? Шу только сейчас заметил, что до сих пор держит в руке пустой пакет. - Да он пустой... Джа тем временем уже выхватил пакет из его руки, поднял над головой и хитро крутанул, стукнув другой рукой о донышко. Из пакета в раскрытый рот Джа вылилась тонкая, но уверенная струйка. - А говоришь пустой. - улыбнулся Джа и коротким энергичным щелчком подкинул пакет. Тот, описав плавную дугу, скрылся за пыльным забором стройки какого-то особняка. - Дунуть хочешь? - Чего сделать? - Дунуть. Пыхнуть. Забить. Хэш, дурь, укроп, мэри джейн, фимиам. - В смысле? А, опять твои наркоманские штучки? Джанжу все куришь? - Не джанжу, а ганджа, сколько тебе раз повторять. - Смотри, поймают тебя как-нибудь. - Кто? - не понял Джа. - Кто-кто. Полименты. Только он это произнес, как из-за забора стройки вышел Аид в полной амуниции. В одной руке он держал несчастный пакет из-под сока, а в другой дубинку, которой недобро помахивал. Шу мысленно обматерил Джа и себя за то, что влип в очередную историю. Джа, наоборот, вдруг стал сонным и вялым, прикрыл глаза и делал вид, что задумчиво глядит вдаль. - Какая тут сволочь... - Начал Аид, помахал пакетом, но остановился на середине фразы, как бы раздумывая что сказать дальше, но ничего не придумал, а лишь придал лицу вопросительное выражение и строго посмотрел на Шу с Джа. Затем сделал еще два шага, козырнул и приказал, - Документы! - Студенческий. - объявил Джа и стал неторопливо расстегивать сумочку на груди. - Ваш? - обернулся Аид к Шу. - Паспорт у меня дома. - потупился Шу и вдруг почувствовал себя совершившим все самые страшные преступления Вселенной. - Студенческий. - повторил Джа и протянул Аиду сложенную вчетверо измятую бурую корочку. Руки Аида были заняты дубинкой и пакетом, поэтому он бросил пакет обратно за забор, дубинку заткнул себе за ремень и принялся брезгливо рассматривать студенческий билет Джа. - Паспорт. - произнес он через некоторое время, не поднимая взгляда на Джа, а продолжая сверлить глазами студенческий. - Вот. - Джа снова указал на студенческий. - Руки. Словно ожидая этого, Джа с готовностью поднял руки и Аид лениво похлопал по его бокам и многочисленным карманам на джинсах. - Что в карманах? Деньги есть? - Деньги - путь обмана. Для меня денег нет. Все остальное вытаскивать? - Не надо, пошел вон отсюда. - Аид кинул в Джа студенческим билетом и повернулся к Шу. - Ну, долго будем стоять? Шу еще больше потупился. - У него дома паспорт, мы с ним в одном Универе учимся. - вступился Джа. Аид сделал вид, что не слышал. Он достал из-за пояса рацию и цыкнул в нее: "Восьмь." Затем подержал ее еще немного и рация зашипела, а сквозь шипение неразборчиво крякнула два раза. Аид сунул рацию обратно за пояс. Солнце уже расправилось на небе и палило во всю силу, мимо проходили пешеходы и где-то на одной самой пронзительной ноте кричала торговка: "Пи-и-ражки с мясом-рисом-картошкой. Па-а-а-купаем пира-а-жки свежие горячие." И снова: "Пи-и-ражки с мясом-рисом-картошкой". Шок от первого разговора с Аидом уже прошел и положение теперь не казалось Шу таким безнадежным. В конце концов, он же ничего противозаконного не сделал? Вдруг мимо с шелестом пронеслось облако. В нем сквозь затемненный туман угадывался профиль Зевса и какой-то блондинки. Зевс до Новой эры был известным партработником, а ныне стал одним из самых богатых бизнесменов Града, владельцем "Граднефтьугольбанка". Поговаривали, что Зевс построил свой капитал на ворованных олимпийских деньгах. Шу удивился, что Зевс проехал на своем облаке по заповедной пешеходной улице и искоса взглянул на Аида, как тот отреагирует. Аид проводил облако Зевса заинтересованным взглядом и неожиданно улыбнулся, показав два золотых зуба. - Хорошее облако. - догадался Шу. - Хорошее. - тут же кивнул Аид, - Новое. Только пока не растаможенное. - Раста-чего? - необычайно оживился Джа и подошел поближе. - Пошел вон. - дружелюбно сказал Аид и обратился к Шу, - А чего без паспорта гуляешь? - Да кто ж знал-то... - Без паспорта сейчас нельзя. Время такое. Приказ мэра Аллаха. Студент что ли? - Студент, - кивнул Шу, - истфак Университета. - Стипендия большая? - поинтересовался Аид. - Да какая же большая - на проездные карточки половина уходит. - Не, у нас служебный проезд. - задумчиво сообщил Аид. Шу показалось, что еще минута и Аид скажет что-нибудь вроде "ну ладно, не хулигань" и уйдет обратно за свой забор, но тут неожиданно из-за угла выехало и остановилось большое полиментское облако с мигалкой, гербом Града на боку и тремя церберами внутри, Аид распахнул перед Шу дверцу заднего отсека и кивнул: "Давай, пошел!" Шу печально залез в сырое нутро облака, дверца захлопнулась, в крохотном решетчатом окошке мелькнули фонари Улицы Мира и Джа, весело машущий рукой. Облако дернулось и покатилось вперед. К задней стене крохотного заднего отсека была присобачена небольшая деревянная лавка и Шу сел на нее. Хоть облако ехало медленно, но трясло неимоверно. Было душно и пахло псиной.

* * * Облако проехало совсем немного и вдруг остановилось. Шу услышал как хлопнули передние двери и долгое время ничего не происходило. Шу уже подумал, что про него совсем забыли, как вдруг снаружи послышались какие-то вопли, дверь распахнулась и оттуда пахнуло свежим воздухом напополам с перегаром. В двери маячило тело Бахуса. Он был пьян в стельку и с одного боку сильно испачкан. Очевидно его только что подняли с мостовой. - Пошли прроччччь, пидарасы!!! - пьяно заорал Бахус. - Лезь сссука, кому говорят!! - толкали его сзади в спину двое церберов. - Прочь! - орал Бахус и упирался. Оттолкнув Бахуса, сбоку в дверном проеме показался Аид: - Эй ты, вылезай отсюдова! - А-а-а, серая саранча, паренька погубить хотите! - Бахус повернулся и размашисто погрозил Аиду пальцем, при этом случайно сбив с него фуражку. - Сука! - заорал Аид и кинулся на Бахуса. Дверной проем очистился и Шу поспешно вылез. В полуметре от облака творилась свалка - двое церберов заламывали Бахусу руки, а Аид колотил Бахуса дубинкой по спине. Бахус хрипел и пытался вырваться. На секунду отвлекшись, Аид кивнул Шу: - Все, вали отсюда живо! Шу быстро пошел прочь, стараясь не оборачиваться. Сделав несколько шагов и завернув за угол, он неожиданно очутился снова на Улице Мира, только ближе к середине. Увидев на другой стороне свободную скамейку, Шу направился к ней и сел, пытаясь успокоиться. Прошло несколько минут. Вокруг все было мирно, чирикали какие-то пернатые братья, шли прохожие. На другой стороне улицы, почти напротив скамейки Шу, сидел за низеньким раскладным столиком Меркурий. На столике валялись золотистые и зеленые талончики и здоровенный жестяной рупор. Время от времени Меркурий брал рупор и кричал: "Беспроигрышная суперлотерея! Квартиры, виноградники, облака! Более двухсот призов! Испытайте свою удачу!" Мимо столика Меркурия размеренным шагом проходил крепкий бритоголовый прохожий в ярко-красном пиджаке с трубкой радиотелефона в руке. Он остановился напротив столика и почесал свободной лапой в багровом складчатом затылке. Несмотря на то, что он стоял спиной, по цвету пиджака Шу догадался, что это Марс. О Марсе в городе ходила нехорошая слава - поговаривали, будто он бандит, хотя в "Градском Ангельце" несколько раз печатали интервью с Марсом, где он опровергал эти слухи. Меркурий тут же схватил рупор и закричал прямо в лицо Марсу: "Беспроигрышная суперлотерея! Более двух тысяч призов! Испытайте удачу!" Марс отшатнулся от рупора, встал чуть сбоку, поморщился и лениво указал антенкой трубки на столик: - Это чо за лохотрон? - Беспроигрышная суперлотерея! - крикнул Меркурий уже без мегафона. - Да вижу, вижу, не слепой. Сколько? - Более четырех тысяч призов! - похвастался Меркурий. - Сколько билет, я говорю? - Марс ткнул антенкой в разбросанные карточки. - Э-э-э... Зеленый пятнадцать! Но он беспроигрышный! А эти маленькие блестящие по семь. Тоже беспроигрышные. - Без гона? - В натуре. - Дай два маленьких. - Марс сунул лапу в алый карман, вытащил огромный кожаный футляр, степенно распахнул его и вынул оттуда бумажку. - Но у них выигрышей меньше, всего сто. - быстро заговорил Меркурий. - Тогда больших. Меркурий поспешно сунул марсову бумажку себе в карман, отсчитал сдачу, улыбнулся и гостеприимно провел рукой: - Выбирайте. Марс задумался, почесал антенкой затылок и взял один билет с одного края столика, а другой с другого. - Тут надо стереть блестящую полоску, а под ней написан выигрыш, давайте я покажу? - Меркурий услужливо схватил краюшек одного билета. - Руки! - рявкнул Марс и отдернул билет, - Я сам! Долгое время оба сосредоточенно склонялись над столиком и происходила какая-то возня, затем Марс выпрямился. Следом за ним выпрямился и Меркурий. - Ух ты! - обрадовался Марс, - Сто тридцать лотой! - Не "сто тридцать лотой", а "один золотой", это "Зэ", буква такая, - поправил Меркурий. - Золотой? - удивился Марс, вглядевшись еще раз в билет. - Вот эти маленькие билетики считаются золотые, а большие - изумрудные. Вы можете получить выигрыш деньгами, а можете взять один маленький билет. - А бабками сколько? - поинтересовался Марс. - Ну по стоимости золотого билета, пять. То есть семь! - Да я понял. Не тупой. Я сейчас второй гляну. - Марс стал скрести ногтем второй билет, - О, тоже один золотой! - Возьмете два маленьких? - предложил Меркурий. - Базара нет. - кивнул Марс. - Выбирайте. На этот раз Марс брал билетики в другом порядке - один с передней части столика, а другой с задней и стал скрести их ногтем. - Тут "Зэ", а тут "Че". - наконец произнес он, выпрямившись. - Не, это цифры - три и четыре. Вы можете получить эту сумму деньгами, а можете как раз взять один маленький билетик! - Понял! - кивнул Марс, схватил новую золотистую карточку с центра стола и стал тереть ее уже отработанным движением ногтя. - Опять три! - Я вас поздравляю! Вы можете добавить четыре и взять еще один билет! - обрадовался Меркурий. Марс медленно выпрямился и стал насупившись глядеть на Меркурия. Он сунул телефонную трубку в карман и двумя свободными руками повел по воздуху, растопыривая пальцы: - Ты чо, братан, меня чисто на бабки кинуть решил? - начал он хриплым протяжным голосом. Вокруг столика к тому времени уже собралась порядочная толпа зевак. Меркурий не растерялся. Искренне улыбаясь, он смотрел прямо в глаза Марсу: - Лотерея, судьба! Как кому выпадет - так и будет. Многие выигрывают, вот сегодня два облака выиграла одна. Прямо подошла, сразу два и выиграла, на них и уехала. Не повезло сегодня, повезет завтра! - Меркурий тоже расправил пальцы и махал ими перед Марсом, но, напротив, очень приветливо. Марс продолжал сверлить Меркурия грозным взглядом: - Это значит ты меня кинул на тридцать штук, а я получил три? - Да, вот они, - Меркурий протянул Марсу три бумажки, - Но это же судьба. Это игра! - Меркурий сделал паузу и неожиданно добавил, - Гы-гы! Наступила напряженная тишина. - Гы-гы! - неожиданно сказал Марс. - Гы-гы! - повторил Меркурий. - Гы-гы! Гы-гы! - захохотал Марс, - Ну ты, братан, даешь! - он задорно хлопнул Меркурия по плечу, повернулся и довольный пошел прочь, не взяв протянутые бумажки. Пару раз сверкнул на солнце его ставший золотым ноготь, и Марс исчез в толпе прохожих. - Простите, можно вам задать вопрос? - услышал Шу робкий голос. Шу обернулся. Рядом с ним на лавке сидел незнакомец, аккуратно стриженный, в скромной белой рубашке, с сосредоточенным, немного щербатым лицом. Оказывается Шу даже не заметил как тот присел на лавку. Увидев, что Шу обернулся, незнакомец придвинулся поближе. - Можно. - неохотно сказал Шу, подумав что незнакомец сейчас попросит денег. - Меня зовут Гавриил, - он протянул ладонь. На вид Гавриил был молод, примерно ровесник Шу. Его лицо выглядело честным и его пожалуй можно было бы даже назвать располагающим, хотя Шу никогда бы не пришло в голову подойти к нему знакомиться, потому что он как-то необъяснимо чувствовал, что у них довольно мало общего и представить Гавриила своим близким другом Шу не мог. Гавриил очевидно тоже это чувствовал, но у него явно было какое-то важное дело. - Шу. - ответил Шу, пожимая сухую ладошку Гавриила. - Очень приятно, можно на "ты"? - осторожно улыбнулся Гавриил. - Можно. - Шу, я хотел тебе задать такой вопрос - ты веришь в Человека? - Гавриил выжидающе замолчал. - Нет, я ахомист. - ответил Шу. - Как? Почему? - брови Гавриила удивленно поползли вверх. - Ну вот, так уж получилось... - улыбнулся Шу и на миг даже почувствовал себя виноватым в том, что он так разочаровывает Гавриила. - Ты не веришь, что Человек сотворил нас по своему образу и подобию? - испуганно спросил Гавриил. - Не верю... - Шу виновато развел руками, - Впрочем что значит "верю" - "не верю"? - спохватился Шу. Он уже собрался с мыслями и был вполне готов к серьезному спору, - Я будущий историк, я верю фактам. У меня нет фактов, говорящих о том, что нас создал Человек. - А откуда же мы тогда взялись? - усмехнулся Гавриил. - Есть теория эволюции..., - начал Шу. - Ученые ее давно опровергли! - перебил его Гавриил, произнеся слово "ученые" таким торжественным голосом, что казалось, будто это некий безликий, но несомненно высший сорт существ. - Какие еще ученые опровергли? - строго спросил Шу. - Ну вот например доктор Ом. - Я не знаю такого. - сказал Шу. - Если хочешь я тебе дам почитать его книгу. - Не надо, я уже не раз читал подобное. Это не серьезно. - Но не в том дело. - миролюбиво сказал Гавриил, - Кто же тогда по-твоему создал Вселенную? - А кто создал твоего Человека? - спросил Шу. - Человек был всегда! - быстро произнес Гавриил. - А я считаю, что Вселенная была всегда. - Вселенную создал Человек! - Да почему же? - А вот почему... - словно давно ожидая этого момента, Гавриил проворно вытащил из-за пазухи потертую книгу со множеством закладок, распахнул на одной из них и с выражением прочел: "Вначале была мысль и оной мыслью сотворил Человек твердь неба в пустоте пространства, которое было безвидно и пусто до поры сей." - Чудесно, - заявил Шу, - только почему мы должны верить именно этой книге? - Потому что она дана нам Человеком! - терпеливо объяснил Гавриил. - Почему ты в этом уверен? - допытывался Шу. - А вот есть прямое указание, - Гавриил с готовностью распахнул книгу на другой закладке и прочел: "И сказал Человек: кто покается в грехах и внемлет слову Моему, тот спасется, но спасения не будет иным, ибо грешны вы в природе своей." - Почему это мы грешны? - обиделся Шу, - Все что ли грешны? - Шу повернулся и обвел рукой улицу. "Пи-и-ражки с рисом-картошкой! Па-а-а-купаем пира-а-жки свежие горячие!" - донеслось издалека. Мимо прошла Хнум, пожилая степенная дама с узорной кошелкой в руке. Навстречу шел Кетцалькоатль, на ходу допивая пиво, наклонился к лавке, аккуратно прислонил к ней пустую бутылку и растворился в толпе. В тот же миг Хнум обернулась, схватила бутылку, перевернула ее, вытряхнув пару капель, и с глухим звоном опустила в узорную кошелку. Вдали печально играла флейта и, когда толпа расступалась, становилась видна синяя фигурка Кришны. Перед ним лежала большая коробка из-под сигаретных блоков, уже частично наполненная монетами. - Грешны. - вздохнул Гавриил. - Зачем же твой Человек нас создал грешными? - Он нас создал безгрешными, грешными мы стали потом! - ответил Гавриил. - Но он нас создал, как ты говоришь, по своему образу и подобию, значит он сам грешен? - допытывался Шу. Ему уже стал интересен разговор. - Человек безгрешен! - заявил Гавриил и для ясности добавил, - Человек не может быть грешен! - Правильно, потому что Человека нет. - немного нелогично, но решительно заключил Шу. - А вот смотри что по этому поводу говорится... - начал Гавриил и открыл книгу. - Твоя книга для меня не аргумент, - перебил его Шу, - Я не вижу в нашем мире ничего человеческого. Если Человек существует - пусть он явится нам. - Он явился нам однажды, и именно об этом... - Гавриил снова потянулся к книге. - Пока не увижу - не поверю. - снова перебил Шу. - Потом будет поздно. - вздохнул Гавриил, - Скоро наступит пришествие Человека и конец света. - Это уже нам обещали тысячу лет назад. - Ошибались. - потупился Гавриил, - Но теперь уж точно будет. Он замолчал и украдкой посмотрел на часы. - Что, уже наступает? - съехидничал Шу. - Нет, просто... - задумчиво начал Гавриил. Было видно, что он куда-то заметно опаздывает и уже сам не рад, что беседа так затянулась, а о самом главном он еще не сказал. Он кашлянул, вынул из кармана небольшую карточку и продолжил, - Просто послушай э-э-э... Шу! Я хочу тебя пригласить... Но закончить ему не дали. - Чувак, не грузи, боги произошли от обезьяны! - раздался за спиной знакомый голос. Шу и Гавриил как по команде обернулись и увидели Джа. Гавриил, не смутившись, тут же пошуршал закладками, раскрыл книгу и прочел: "Сочинение богов. Вначале сочинил Человек Оффа и Эзгу, но неугодны они были Человеку и он забыл их и умерли Оффа и Эзгу, родив Амона Ра." - Дай трешку и я скажу тебе как увидеть Человека. - заявил Джа. - Меня зовут Гавриил. - Гавриил перекинул одну ногу через лавку и развернулся к Джа. - Джа. - сказал Джа и протянул Гавриилу мизинец. Тому не осталось ничего другого, как пожать мизинец. - А это Шу. - сказал Гавриил и кивнул на Шу. - Очень приятно, Джа. - Джа протянул Шу другой мизинец. Шу по университетской привычке тоже вытянул мизинец и пожал мизинец Джа. - Я хотел пригласить тебя и тебя, - кивнул Гавриил на Шу, - на собрание нашей церкви Сознания Человека Первозданного. - Он вручил карточку Джа, а сам полез в карман брюк за новой для Шу. - А кормить на собрании будете? - спросил Джа, рассматривая карточку. - Мы пьем чай с печеньем, говорим о Человеке, читаем и обсуждаем Книгу, поем песни. - Класс! Сейшен! - обрадовался Джа, - У меня гармошка есть! - Нет, мы без инструментов... - замялся Гавриил. - Мы поем хором и хлопаем в ладоши. Ты веришь в Человека? - Конечно верю. А что это такое тут написано "Церковь Сознания ЧП"? - Человека Первозданного. - Понимаешь, Гаврюша, Человек живет в сердце каждого из нас. Церковь это бред сивого пегаса, не ходи туда. Ты покури фимиам и все поймешь. Знаешь... - Джа запел речетативом: - Человек показал богам, как курить фимиам... ту-о-е! - он вдруг извлек из складок одежды губную гармошку и издал триаду протяжных ритмичных звуков. - Я очень рад нашему знакомству и надесь что мы еще увидимся! - испуганно затараторил Гавриил. - Гаврюш, ты куда? - Джа схватил его за рукав, - пойдем с нами выпьем амброзии! - Нет, мне пора! - вымученно улыбаясь, Гавриил дернулся и ушел. - Понял как надо себя вести с этими учеловечными? - повернулся Джа к Шу, - Тебя он оштрафовал? - Кто? - не понял Шу. - Аид конечно, не этот же чувак. - А, нет. Они там заловили алкоголика, а меня выпустили. Били его бесчеловечно... - Безбожно. - поправил Джа. - Так значит у тебя остались деньги? - Что ты предлагаешь? - Отметить твое чудесное освобождение! Шу почесал в затылке и глянул на часы. - Ладно, первую лекцию я могу задвинуть... Он решильно встал со скамейки и ринулся в толпу, тут же чуть не споткнувшись о вытянутую ногу Гефеста, который, сидя посреди мостовой, просил милостыню. - Яп-понский Человек, - выругался Шу, - разложил тут свои бульонки. - Смотри под ноги, козел! - крикнул вдогонку Гефест и погрозил палкой. - Спокойно, Шу, не грузись. - примиряюще сказал Джа, - Оглянись вокруг, все по кайфу. - По какому еще кайфу? - взорвался Шу. - Весь день с утра какая-то фигня. То козлопаны, то полименты, то всякие ходят и с Человеком пристают! - Подумаешь ерунда. А мне все по кайфу. - ухмыльнулся Джа. - Оглянись вокруг, весна, пернатые поют, листья зеленеют, вон герб красят. Шу вслед за Джа поднял голову вверх и посмотрел на купол Мэрии. Действительно, гигантская двухглавая божья коровка была опутана какими-то веревками и одна ее половина уже была пронзительно голубой с маленькими розовыми крестиками, а другая еще оставалась красной с мелкими золотыми звездочками, и там висела люлька, в которой копошилось несколько фигурок. Обе головы божьей коровки сверкали новыми золотыми коронами. - Они что там, совсем одурели? - Шу даже остановился. - Делать больше нечего как звездочки на крестики перерисовывать? - Пошли, пошли, Человек с ними. - Джа потянул Шу за рукав. - Еще один идиотизм... - начал Шу, но вдруг понял, что ругаться ему расхотелось.

* * * Купив две бутылки амброзии, Шу и Джа посидели немного на лавочке, Джа предложил Шу покурить свого фимиама, но Шу отказался и Джа покурил один, нагло сидя на лавочке и делая вид, будто это обычная сигарета. Затем они купили еще по одной и прошли по Улице Мира. Улица заметно наполнилась прохожими, стало шумнее - где-то играли на гитарах и арфах, какие-то причудливо одетые фигурки с бубнами и кольцами в носах плясали посреди мостовой, кое-где толпа собиралась в плотные круги. В один такой круг Шу и Джа из любопытства протиснулись и увидели усатого дядьку с помятым лицом и в черной кепке. Он стоял около арфы и явно только что закончил играть, а какой-то его помощник обходил толпу с шапкой. Толпа стремительнро редела, Шу и Джа тоже поспешили смыться, услышав напоследок как дядька взял на арфе пару аккордов и произнес: "Уважаемые дамы и господа! Сейчас я исполню для вас романс Вертинского-Крутинского "Ваши пальцы пахнут веером". - И начал речетативом: "Встала над миром блондинкою крашеной с пальцами веером Эос..." Толпа довольно заржала. Издалека донесся визгливый голос: "Пи-и-ражки с рисом. Па-а-а-купаем пира-а-жки свежие горячие!". Шу и Джа отправились в ту сторону и увидели толстую тетку Афродиту в грязном белом переднике и с большим цинковым баком на маленькой табуретке. Увидев Шу и Джа, Афродита снова заорала: "Пи-и-ражки с рисом. Па-а-а-купаем пира-а-жки свежие горячие!" - и шепотом добавила: "Берите, мальчики, последний остался." Шу и Джа купили последний пирожок и съели его напополам. Афродита тут же начала собираться, сняв пустой бак с табуретки и покидав в него какие-то тряпки, бумажки, свой белый передник и саму табуретку. Шу пересчитал деньги - их осталось всего семь. Тут же к нему подскачила какая-то старушка и залопотала: - Сынок, дай те Человек здоровьичка, сколько можешь, милый, на хлебушек? - Бабуль, извини, последние остались, а мне еще две недели до стипендии жить. - соврал Шу. На самом деле до стипендии оставалось три дня, впрочем и эти три дня надо было как-то прожить. - Ну и козел, сразу предупреждать надо! - рявкнула бабка неожиданно хриплым голосом и метнулась прочь с перекошенным лицом. Джа сказал, что раз деньги кончились, то он сейчас за три минуты насобирает на десять бутылок амброзии. Для этого он вынул из кармана какую-то панамку, разложил ее на тротуаре и стал играть на губной гармошке. Шу стоял рядом и боялся, что сейчас придет Аид, но Аид не прходил. Тогда Шу начал отстукивать ритм на какой-то пустой банке, но Джа сказал, что это ему мешает и продолжал играть в одиночестве. Деньги кидали в панамку неохотно и вместо трех минут Джа играл сорок, а насобирал всего на четыре бутылки. Шу вспомнил про часы, глянул на них и понял, что на лекции он сегодня точно не пойдет. Купив еще амброзии, Джа и Шу отправились дальше. Тут к Джа полез знакомиться какой-то рыжий стильно подстриженный паренек, представившийся Ганимедиком, хватал его за рукав и странным тонким голосом приглашал на какую-то "элитную дискотеку", шепча что-то на ухо Джа и подозрительно при этом косясь на Шу. - Отстань, противный! - отпихивал его Джа, - Не видишь я с дамой! - С какой еще дамой? - возмутился Шу. - А вот с какой! - крикнул Джа и вдруг выхватил из толпы какую-то девушку, прогуливающуюся рядом и с интересом погладывавшую на эту сцену. Девушке неожиданно это понравилось, она тут же радостно прижалась к плечу Джа и громко заявила: - Да, я с ним! Рыжий Гонимедик расстроенно ушел, а Джа стал поить девушку амброзией. Поначалу Шу думал, что они были знакомы раньше, но девушка представилась, сказав, что ее зовут Юзи, и Шу понял, что Джа с ней познакомился только что. Неожиданное знакомство ей понравилось черезвычайно, и дальше они пошли втроем, свернув с Улицы Мира в переулки. Юзи оказалась девушкой симпатичной, очень веселой, хотя чуть глуповатой. Зато разговаривать с ней было одно удовольствие - на любую шутку она закатывалась долгим искренним смехом, иногда даже останавливалась и некоторое время не могла идти дальше. - Юзи, ты веришь в Человека? - вдруг спросил Шу. Юзи похлопала глазами и сразу стала серьезной. - Ну, не знаю... В Человека конечно нет, в смысле что вот он такой... такой прямо... Нет, не верю. Но вот что-то такое точно существует! - уверенно закончила Юзи. - Что существует? - Ну... Не знаю как сказать. Что-то такое вечное... - Что вечное? - допытывался Шу. - Ну... Может быть поле какое-нибудь?.. - Земляничное! - вставил Джа и Юзи снова залилась смехом. - Джа, а ты веришь в Человека? - спросил Шу. - Я во всех Человеков верю. - отвечал Джа. - Как это во всех? - удивлялся Шу. - А вот во всех сразу. - Как это сразу? Надо в одного какого-нибудь верить. - А этот один в меня верит? - отвечал Джа и Юзи снова хихикала. Неожиданно в одном из переулков они встретили Прометея, идущего навстречу, очевидно уже с работы. - Прометей, ты веришь в Человека? - закричал Шу еще издали. - Очень верю. - признался Прометей, - Но не всегда. - Как это - не всегда? - удивился Шу. - Ну иногда забываю о нем, очень редко. Стараюсь думать всегда, но иногда забываю. - Прометей виновато развел руками. - Это ты не путай понятия "верю" и "думаю"! - строго сказал Шу. - А это же одно и то же понятие. - ответил за Прометея Джа. - Да, одно и то же. - подтвердил Прометей. - Если о чем-то думаешь, это уже значит, что ты в это веришь, а если во что-то веришь, то об этом часто думаешь. - А вот мало ли о чем я иногда думаю, значит я в это верю? - спросила Юзи и вдруг покраснела. Они попрощались с Прометеем, и только потом Шу вспомнил, что они забыли предложить ему амброзии, но догонять было поздно. Они допили последнюю бутылку и вышли по аллее к зданию детского сада, напротив которого Шу утром пил сок. На скамейке сидела компания ПАНков, человек семь. Шу бросился к ним и спросил, верят ли они в Человека? ПАНки обрадовались, сообщили Шу, что "Человека нет, он умер и пахнет", а затем угостили троицу портвейном, достаточно гнусным, как и ожидал Шу. Джа в ответ свернул свою очередную сигаретку с фимиамом и пустил ее по кругу, к большой радости ПАНков. Один ПАНк тут же стал врать о том как он тоже забивал сигаретку с фимиамом, а сзади подошел полимент, строго попросил отсыпать половину и ушел. Шу в ответ начал рассказывать как его сегодня забирали в полиментовку, но ПАНк его перебил, заорав: - О, блин, точно, Жук, спой про яйца!! ПАНк по прозвищу Жук охотно достал раздолбанную лютню без одной струны и начал хриплым срывающимся голосом: О, стыд и срам! Я ходил по дворам, Проспектам славы, аллеям гордости! Одинокий полимент Попросил документ И повесился от безысходности! О, все мы яйца в инкубаторе! О-о, все мы яйца в инкубаторе!! О-о-о! Все мы яйца в инкубаторе!!! О-о-о-о!!!! Все мы яйца-а-а-а!!! Голос сорвался на визг, ПАНк закашлялся и наступила тишина. Через секунду Жук догадался возобновить бряцанье на лютне. Проигрыш длился долго а потом прекратился, потому что оказалось, что теперь Жук забыл слова. ПАНки стали спорить что там было дальше, но не вспомнили, а ограничились тем, что еще раз прорали хором первый куплет, а затем стали без конца повторять: "О-о-о, все мы яйца!" Даже Джа, который до этого активно знакомился с ПАНками и даже успел напроситься к одному из них ночевать, стал морщиться и вскоре троица потихоньку ушла. К тому времени уже стемнело. Джа стал аккуратно интересоваться нельзя ли всем вписаться у Шу. - Вписаться, вписаться... - Шу прикидывал как отнесется к гостям соседка. Джа она уже видела один раз, и часто высказывала Шу всякие свои суждения по поводу его внешнего вида, говоря что квартира превращается в бардак. Собственно она была совершенно не права. Шу плюнул на соседку и пригласил всех к себе. Юзи забеспокоилась, как бы ей тогда позвонить домой, но Шу сказал, что она оттуда и позвонит. Юзи поморщилась и проворчала что-то про определитель номера, но искать телефон-автомат не стала. У подъезда как всегда сидели старушки и что-то обсуждали, несмотря на поздний час. Старушек было трое. До Шу донеслись обрывки разговора, из которых следовало, что старушки беседовали одновременно на две темы - о том, как недавно в доме помер какой-то старый забытый дед и от кого снова беременна какая-то девка Веста. Увидев Шу с компанией, старушки тут же замолчали, нахохлились и стали разглядывать компанию таким неприкрыто-настороженным взглядом, на который способны только старушки у подъезда. - Посейдон приходил, Вас спрашивал. - объявила одна из них. - А Вас дома не было. - закончила она и укоризненно замолчала. - Спасибо, Дарья Стрибоговна! - крикнул Шу, так как знал, что она плохо слышит. Дарья Стрибоговна довольная закивала. Компания поднялась по лестнице и тихо вошла в комнату Шу. Соседка очевидно уже спала. Они попили чаю, поболтали. Шу рассказывал какую новую мультипликационную рекламу он недавно видел по телевизору: огромная зубная щетка играла на пианино какую-то классическую мелодию, а в конце темы, когда начался заключительный аккорд, щетка в творческом экстазе тряхнула лохматой головой, наклонила ее, и с мелодичным перебором повела по всем клавишам пианино. При этом было видно что за ее головой бесследно исчезают черные клавиши. Доведя до самой высокой ноты, щетка захлопнула крышку пианино, которая оказалась не крышкой, а губой, над губой прорезались голубые глазки и пианино улыбнулось ослепительной улыбкой. Бодрый голос произнес за кадром: "Новая зубная паста "Архи-мед" - лучшая защита от кариеса." Все посмеялись, а Юзи вспомнила, что тоже видела эту рекламу. Потом она позвонила домой и сказала, что сегодня не придет. Затем зажала трубку ладошкой, отвела в сторону и долго смотрела в потолок, строя кислые рожицы. Затем вновь поднесла трубку ко рту, сказала: "Да, мам, но я все равно сегодня не приду, до завтра." - и пальчиком быстро нажала на рычаг, а затем осторожно опустила на него трубку. Потом Юзи попросила сыграть Джа на гармошке. Оказалось, что пока Джа играл на Улице Мира она стояла где-то неподалеку и слушала. Джа достал гармошку, а Шу свою гитару, и они стали тихонько, чтобы не разбудить соседку, играть импровизированные блюзы. Юзи пришла в восторг, а после того, как Шу, забыв про соседку, спел несколько своих песен, Юзи уже до конца вечера не сводила с него глаз, что Шу очень радовало. Потом Шу вспомнил про соседку и они снова заиграли тихие блюзы. Потом Юзи стала медленно засыпать. Шу расстелил на полу коврики, какие-то одеяла и спальный мешок, куда уложили сонную Юзи, а сами они с Джа еще попили чаю, покурили, еще поговорили, а затем выключили свет и тоже расползлись спать. За окном уже начинало светать и какая-то проснувшаяся муха билась головой о стекло. - А что тебя так клинит сегодня на Человеке? - раздался вдруг голос Джа, оказывается он тоже не спал. - Не знаю, странно это как-то... - задумчиво сказал Шу. - Ты действительно в него веришь? - В них. Их много. - И ты веришь, что они действительно создали нас? - Создали. И продолжают создавать. Пока они вспоминают о нас или верят в нас - мы живем, а когда нас забывают - мы умираем. Чем больше и чаще они думают о ком-нибудь из нас - тем он сильнее в нашем мире. Шу грустно усмехнулся. - А кто же тогда создал твоего Человека? - Его создали мы. Точно так же. Пока мы верим в Человека, в разных Человеков, они живут. Когда мы о них забываем - они умирают. Только они на самом деле не такие, как мы их представляем и рисуем на наших иконах. Это все бред сивого пегаса. Они конечно такие же как и мы. - Угу. - мрачно усмехнулся Шу, - только живут дольше раз в сто. - Глупости. Живут они столько же. Просто их там до фига с одинаковыми именами. Рождаются и умирают. - Ну хорошо, так кто же тогда появился раньше? Джа молчал и Шу подумал, что Джа уснул. Но через некоторое время Джа все-таки ответил: - А никто не появился. Ни нас, ни их отдельно не существует. Мы живем лишь в сознании друг друга и только за счет этого существуем и создаем это сознание. Симбиоз. - Из чего же появляется это сознание? Из ничего? - А все в мире появляется из ничего. Только надо взять ничего и разделить пополам. Река течет потому что в одном месте вода ниже, а в другом выше. Ток течет потому что в одном месте плюс, а в другом минус. А сознание живет потому что в одном месте бог, а в другом Человек. Чтобы получилось что-то, надо взять Равновесие и нарушить его, тогда одна чаша весов пойдет вверх, другая вниз, и возникнет движение. - И кто же тот, кто нарушил это равновесие? - А что, обязательно нужен кто-то, чтобы нарушить? - Джа усмехнулся. - Дурное дело не хитрое. Для того, чтобы нарушить, сил не требуется. Требуется сила чтобы создать. Знаешь, в мире творится такой бардак, что уважающее себя Равновесие само по себе долго не протягивает, из него появляется новое "что-то". - Джа снова усмехнулся. - Ты вот все это говоришь серьезно? - спохватился Шу. - Абсолютно. - И давно ты так считаешь? - Кое-что я представлял с детства. А остальное мне Прометей объяснил. - Прометей... - Шу замолчал, было слышно как бьется муха о стекло. - Задурили тебе голову на твоем филфаке. И Прометей этот тоже... - растерянно пробормотал он, - пророк новый. Странно это. Как считаешь? Джа не ответил, наверное он уже спал. Шу закрыл глаза и почувствовал, что теперь он действительно очень хочет спать. Раннее утреннее солнце сквозило сквозь закрытые веки теплыми розовыми пятнами. Пятна вяло складывались в узоры, дымные трубчатые кольца, и через некоторое время Шу стал потихонечку различать в них контуры Человека, а, различая контуры, стал сливаться с ним. Постепенно время останавливалось и наступало Равновесие. Шу почувствовал как сначала исчез Город вокруг, затем исчез дом, исчезла комната, исчез Джа, исчезла Юзи, исчезла кровать Шу, стали исчезать руки, ноги, лоб, затылок... Шу понял, что через миг он исчезнет совсем и превратится в гладкое Ничто. Это было приятно, но Шу понимал, что, превратившись в Ничто, он пропадет как Шу. Я не хочу Равновесия! - хотел крикнуть Шу, но рот его уже исчез. И вдруг сознание Шу развалилось на множество кусочков, которые еще могли видеть одновременно следы друг друга, но уже не могли их осознать, и теперь в сладкой дымке покоя растворялись и догорали последние угольки того, что еще недавно называлось Шу. * * * Что-то взмекнуло и за окном раздался пьяный мат. Шу проснулся, похлопал глазами и подумал что уснуть уже не удастся, а значит пора вставать. Медленно заворочался в одеялах Джа и резко села в своем спальном мешке Юзи. Она спросонья хлопала глазами, таращилась на окно и испуганно спрашивала сонным голосом: - Хто это? Хто это? - вид у нее при этом был очень смешной. - Да, козлопаны всякие. - ответил Шу. - Каждый день под окнами орут. Джа, вставай, хватит Универ прогуливать, начался новый день! Леонид Каганов Июль-Август 1997, Москва

ВЕРНУТЬСЯ НАЗАД

Леонид Каганов lleo@lleo.me всегда: http://lleo.me

hosted by Zenon