Леонид Каганов: дневник

Честно говоря, я всегда думал, что писать о новых фильмах имеет смысл только после того, как их посмотрел любой, кто собирался. Только тогда можно беседовать с читателем на одном языке, а анонсы в духе «но удастся ли герою победить злодея и вернуть любовь — смотрите в кинотеатрах» пусть сочиняют специально обученные журналисты, которым заказали рекламу. «Рататуй» я смотрел в первый день проката, а «Звездную пыль» вообще на предпремьерной презентации. Сам факт, что я оказался среди персон, приглашенных на предпоказ, вовсе не означает, что мне заказали рекламную статью. Хотя конечно было бы этически правильным, если человек, известный в узких писательских (и широких яндексовских) кругах, вернувшись домой, расскажет миру, как ему понравилась картина, которую зритель сможет увидеть с завтрашнего дня в кинотатрах. Никто не просил, но я бы с удовольствием это сделал. И наоборот: не вполне этичной по отношению к устроителям мне показалась идея вернуться домой и написать о фильме то, что увидел лично я — человек, не являющийся любителем фэнтези, равнодушный к спецэффектам, зато имеющий привычку препарировать сюжет в меру своего скудного понимания. Молчать тоже никто не просил, но так этичнее. Поэтому изложу свои мысли только сейчас, когда прошло много времени, фильм посмотрел каждый, кто хотел, и понравился он всем, кому мог. Потому что об этих фильмах («Рататуй» и «Звездная пыль») и без меня написано много, а вот о диагнозах обществу — куда меньше. А эти два фильма — два диагноза.

Сперва о наболевшем. Среди наиболее неудачливой части интеллигенции распространено убеждение, будто в мире засели такие особые враги, которые травят народ некачественной духовной пищей. Они, дескать, специально сочиняют тупую музыку на трех аккордах и к ней придумывают самые дебильные тексты, чтобы после набирать безголосых исполнителей. А для передач находят идиотские сюжеты. И книжки пишут как можно тупее. И фильмы снимают тупые и стандартные. И всех водителей, слесарей и продавцов заставляют слушать блатняк вместо симфоний. Потому что этот интеллектуальный геноцид кому-то там выгоден. Не важно кому — каким-то там злодеям, которые дают указания. А вот настоящий духовный продукт (тут опустившийся интеллигент называет имена собственных кумиров или скромно поминает «своего покорного слугу») злодеи специально зажимают. Спорить не имеет смысла — подобным людям никогда не доводилось бывать по ту сторону экрана, книги или концертного зала, откуда неплохо виден тот самый злодей, мнение которого так важно всем продюсерам мира. А этот злодей — мы сами, потому что работа любого продюсера состоит в мучительных попытках угадать, станет народ покупать продукт или надо сделать как-то иначе.

Знаменитая фраза Богдана Титомира, который на упреки в низком культурном уровне пожал плечами и ответил «пипл хавает», якобы несет в себе смысл «что бы я ни делал, пипл хавает». Хотя на самом деле фраза имеет второй, вполне рациональный смысл: «я делаю то, что хавает пипл». Мы пока запомним этот момент, потому что к теме двусмысленных и неверно понятых фраз еще вернемся в конце.

«Звездная пыль» (как и «Рататуй») — сказка. Классические сказочные сюжеты сводятся к «он добился» и «ей повезло». В зависимости от пола героя. Придумали это наши неглупые предки много тысяч лет назад с очень конкретной целью: воспитывать в детях нужные качества. В мальчиках — решительность, храбрость, целеустремленность; в девочках — терпеливость, порядочность, кроткость.

Таковы сказки для подрастающих детей. Есть, впрочем, и сказки для малышей — они несут в себе иную социальную задачу: предостеречь от ошибок. Поэтому сводятся к сюжету «полез — убило». Кому доводилось читать сборники народных (необработанных) сказок, тот никогда не забудет феерическое количество чернухи с неизменным съеданием героя. Сорвал запретное — убило. Пустил в дом кого не надо — убило («Семеро козлят»). Хвастался — убило («Колобок»). Общался с чужим — убило («Красная шапочка»). Вариант для самых карапузов — «не послушался — убило». Не послушался: маму, фею, лесовичка, медведя — убило без вопросов. Карапуз должен строго вызубрить, что надо слушаться всегда и при любых обстоятельствах.

Однако сказки для детей старшего возраста, которым пора начинать думать о жизни личной и общественной, — именно «он добился» и «ей повезло». Вопрос лишь в том, что считать старшим возрастом. В старину ребенок в восемь лет вставал за плуг (или садился за прялку), в пятнадцать — женился, в двадцать пять — делался главой дома и отцом большого семейства, а в сорок это был уже беззубый старик со своею старухой. При этом средняя продолжительность жизни составляла 30-35 лет. Могли ли предки предположить, что через тысячи лет возраст детства продлится до 35 лет — то, что итальянцы называют «рогаццо»? Все, что раньше люди успевали к пятнадцати, — закончить обучение, устроиться в жизни, начать зарабатывать, обзавестись семьей, — это теперь делают в 35. Соответственно, дети старшего возраста сегодня называются «молодые активные люди 20-35 лет», что и есть классическая аудитория кинотеатров. Эти старшие дети, как в древности, требуют сказок «он добился» и «ей повезло».

Жанр «ей повезло» принято называть мелодрамой, к жанру «он добился» сводятся все боевики, катастрофы, сказки про суперменов и вообще все, что принято называть «американской мечтой». И любое отклонение от этих рамок массовый зритель наказывает рублем (чаще долларом). Есть конечно и зритель не массовый, которого интересует не шаблонное кино. Беда в том, что доллар этот зритель несет в кассу точно такой же, как у массовых зрителей, но отнюдь не в таком массовом количестве. Стоит ли удивляться, что его мнение мало кому интересно?

Фильм «Звездная пыль» по роману Нила Геймана сделан в лучших традициях современного американского штампа на самом высоком уровне. Интересен он тем, что герой фильма самый типичный герой нашего времени — инфант с телом юноши и психикой девушки. Это распространенная девиация, ставшая в последнее время фактически нормой: сказка «о юноше, которому повезло». Которая шикарно смотрится в обойме с разнообразными сказками «о девушке, которая добилась» (про фильм «Kill Bill» я когда-то писал).

Чтобы не пересказывать сюжет: фактически это очередная история о Золушке — падчерице, которой повезло. У этой Золушки сперва все классически плохо: она нищая, неумелая, неуклюжая и безродная, над ней издеваются враги и смеются соседи. А затем вдруг звезды легли таким образом, что вокруг Золушки начал крутиться мир. И этот мир сам собой лег у ее ног в несколько этапов. Золушке начало везти, над ее жизнью поработало последовательно несколько фей (одна из которых — гей в исполнении Де Ниро). Феи научили Золушку манерам, танцам, фехтованию (все-таки Золушка — юноша), одели на бал и дали карету. Все это абсолютно бесплатно, просто за красивые глаза и хорошее поведение, поскольку от Золушек в сказках требуется не много: вести себя скромно, молчать, честно отвечать на вопросы, а за подарки судьбы благодарить. И теперь у Золушки все хорошо. Она теперь фантастически богата, счастливо жената за хорошим человеком космически высокого сословия (да и сама оказалась не из грязи, а царских кровей — неожиданный подарок судьбы), обрела власть и стала королем страны. А заодно обрела бессмертие (это уже подарок расщедрившегося автора). Такова награда за скромность, поскольку никаких мужских поступков наша Золушка в фильме не совершает — небольшие пугливые метания в финале больше смахивают на женские истерики, нежели на боевые атаки.

Но есть и отличия. В известной нам с детства классической сказке у Золушки в начале сюжета не было никакого деревенского друга, поэтому принца она выбрала без колебаний. Хотя друг мог и быть — особа достаточно половозрелая, и по сюжету недурна собой. Мне всегда было интересно: ну а если б он у нее был? Причем не самый бедный, а наоборот, предел мечтаний всех золушек деревни — например, местный булочник? Как тогда быть Золушке — гнать нафиг принца или постараться убедить себя, что булочник мерзавец и ей вовсе не пара? Как выглядело бы ее объяснение с принцем? А как с бесперспективным булочником? Фильм «Звездная пыль» берется рассказать именно эту версию сказки о Золушке. И выглядит она особенно забавно, поскольку Золушка здесь — все-таки молодой парень.

У этого нищего и бестолкового парня есть достаточно богатая в округе невеста, предмет мечтаний окрестных кавалеров. И даже если авторы фильма хотели бы нас уверить в обратном, мы видим: эта невеста достаточно к нему благосклонна — принимает подарки, приходит на романтические свидания и даже реально обещает подумать насчет замужества, когда тот клянется подарить ей на День рождения звезду с неба. Осыпав барышню обещаниями и клятвами, герой отправляется «за звездой» и в процессе находит себе совсем другую бабу, куда лучше прежней.

Находит он ее тоже не по-мужски, а достаточно по-женски. Ведь как находит бабу классический мужик? Обнаружив классную бабу, влюбляется немедленно, пялится на сиськи и всячески подкатывает яйца, а баба некоторое время отнекивается. А как находит мужика классическая баба? До поры до времени не замечает и не рассматривает как кавалера, потому возмущенно отнекивается от приставаний, и лишь запоздало в женской голове щелкает: упс, ведь это тот, которого я ждала всю жизнь! Так вот, герой фильма, наша Золушка в штанах, находит новую пару чисто по-женски: сперва отнекиваясь от ее приставаний и испытывая классические женские переживания. После щелчка в голове под конец фильма герой еще раз встретится с бывшей невестой (надо понимать, как раз в День ее рождения, к которому так спешил) чтобы похвастаться шикарной одеждой и манерами, полученными от фей, и объяснить, что теперь у него совсем иной уровень жизни и запросов, другие перспективы и приоритеты, короче, больше он в ней не нуждается. Все это он изложит в достаточно жесткой форме и при этом (полный восторг!) — грубо швырнет девушку на мостовую. Похоже, у авторов фильма (и черезмерно доверяющих им зрителей, утерявших самоконтроль) есть какие-то оправдания для поступка героя. Но если поставить себя на место той деревенской красавицы, предательство это оправданий не имеет: влюбленный нищий юноша наобещал с три короба и взамен потребовал клятв верности, ушел за подарком, а в День рождения вернулся — в дорогом камзоле, с другой бабой, разговаривает по-хамски, швыряет на мостовую и обвиняет в ничтожестве... То есть демонстрирует все симптомы того, что в русском языке называется «звездной болезнью» (в просторечье — «заболеть звездочкой» или «схватить звезду»).

Вот уж не знаю, есть ли двойной смысл «схватить звезду» на языке оригинала. Но если говорить об игре слов по поводу «Звездной пыли», это не единственный каламбур. Явная транссексуальность героя и открыто заявленные персонажи гомосексуальной ориентации невольно приводят к идее перевести на русский фамилию «Гейман» буквально. Скажем, «Пидорчук»... Кстати, спутник Марии Арбатовой мне на презентации заметил, что на бенгальском наречии «Нил» тоже переводится как «гей» — круг замкнулся.

Тут мне конечно сейчас посыпятся упреки в том, что во-первых, я ничего не понял, а во-вторых, все потому, что я не читал книгу, а в книге было все абсолютно не так, как в кино: камзол не на двух пуговицах, а на трех, в замке три башни вместо двух, васю звали петей, и так далее и тому подобное... На что отвечу: а фильм-то я и не ругаю. Сам жанр фэнтези диктует инфантильные сюжеты с романтическими историями про золушек в штанах. Фильм же, в отрыве от сюжетной основы, снят достаточно изысканно, с большим количеством умелой компьютерной графики, и потому доставил большое удовольствие всем тем, кто, в отличие от меня, ценит жанр. Что же касается книги, знаете, книгу я слегка почитал. И, справедливости ради скажу, что она написана достаточно изысканно, несет в себе немало чисто литературных достоинств, и... как бы это сказать... у книги этой по-сказочному более мягкий градус серьезности, чем у фильма. Да и автор не пытался поразить воображение зрителя кишками, как это постоянно делается на экране. Но вот что касается сюжетного стержня — книга и фильм не отличаются, там живет инфантильная Золушка в штанах, которой многократно повезло. Напугало — повезло, опять напугало — еще больше повезло. Так и сделала карьеру. Обрела маму и жизнь вечную. Эмо, герой нашего времени. Извечный вопрос: что же такое произошло в обществе, что возник устойчивый спрос на героев-мужчин, у которых из мужского только бутафорский меч, да и тот не используется?

Что же касается фильма "Рататуй", то он ставит диагноз гораздо более любопытный, который отчасти связан с пресловутой "американской мечтой" и двусмысленностью фразы "пипл хавает". Об этом — в ближайший понедельник.