Леонид Каганов: дневник

Воззвание о мерзавцах, решивших что-то строить на месте бывшего ядерного могильника в Коломенском послал мне в личку, не сговариваясь, уже четвертый хороший приятель. Мне — как типа ниибаццо специалисту по радиации, владельцу семи дозиметров, автору лекций и статей. С просьбой помочь в резонансе и прокомментировать. Мне надоело отмахиваться, наверно и правда пора прокомментировать.

Любому москвичу, всерьез интересующемуся дозиметрией, известен овраг парка Коломенское на склоне реки, где раньше было захоронение отходов, а теперь обрывки ленточки и свободный проход по грязи в сапогах. Все нормальные пацаны там давно побывали с дозиметрами, а мы с Ильиным даже брали пробы глины, и Ильин потом смотрел на спектрометре что это. Оказалось — банальная урановая грязь, даже не продукты из реактора. Если поискать в моем дневнике «коломенское», то я не раз писал об этом месте.

Вкратце: да, в прошлом веке, когда с радиацией люди мира обращались небрежно, а Москва была менее застроена, в парке захоронили несколько контейнеров с отходами. Потом конечно авторам идеи вломили пизды, контейнеры выкопали и увезли в надежное хранилище. Но пара бочонков чуть протекла и осадочек остался — в следовых количествах. Если вы не знаете точно, где это место, вы можете ползать по всему парку с дозиметром и никогда его не найти. Потому что оно фонит только если прийти сунуть дозиметр прямо в нужную ямку, в глину. Никакого вреда для здоровья это говно представлять не может, если эту глину не жевать и не выкапывать для кружка детской лепки. У меня дома старинная вазочка из уранового стекла фонит не меньше, если дозиметр точно так же положить прямо на нее. Нормальный датчик пожарной сигнализации фонит пиздец как, если вынуть америциевую капсулу и положить на дозиметр. А вы под ним ходите и сидите. В самолете летите — тоже фон ебануться какой, в двадцать раз выше нормы.

Именно поэтому озабоченная общественность все последние десятилетия традиционно клала хуй на забавный курьез Коломенского парка. Точно так же, как продолжает класть хуй на все остальные интересные объекты столицы: на полигоны с ядерными отходами под Сергиевым Посадом и Подольском, на корпуса тематических Московских НИИ с радиоактивной грязью на территории от экспериментов былых лет, на старые скотомогильники с сибирской язвой и тому подобные места молодежного туризма радиационных руферов и сталкеров.

Но любая из этих козырных карт ловко вытягивается из рукава в тот момент, когда очередные пидарасы, воюющие за строительные контракты, выделяют бюджет на «резонанс в соцсетях». На эти деньги специально обученные бляди на зарплате сочиняют сетевой вброс. После чего созывается толпа бесплатных хомячков, которые начинают устраивать истерику и уже совершенно бесплатно бегать по сети, раздувая вбросы на радость педерастическим дирижерам информагентств и их финансистам-застройщикам. Истинно говорю вам: прекратите кормить мудаков! Они на вас зарабатывают. Если вам интересна тема радиоактивных мест в своем городе, уровни опасности, допустимые нормы — гуглите материалы по теме, а не истеричные воззвания конкурентов по стройконтрактам.

Кстати, никто еще не смог внятно объяснить, как связана стройка и радиация. Наоборот же, хорошо: будет стройка, зальют всё бетоном, асфальтом, нет ветра, нет радиации.

Наконец, последнее. Я — родился и вырос в семье потомственных инженеров-строителей. Моя бабушка и дедушка проектировали нефтезаводы и сахарные производства. Мой отец разрабатывал заводы тяжелого машиностроения по всему Союзу. Моя мать проектировала жилые кварталы Северного Чертаново — те самые знаменитые дома улучшенной планировки с первыми в Москве двухэтажными квартирами. Поэтому когда я слышу «остановите стройку» я хватаюсь за строительный пистолет. Никогда, сука, не ищите во мне живого человеческого сочувствия по теме «помогите остановить стройку»! Стройку, образование, медицину, культуру и прогресс останавливать нельзя. Печень себе остановите, ёбаные активисты на зарплате!

Дорогие мои читатели! Не давайте блядям себя обманывать и не помогайте им в их гнусной работе по организации резонансов вокруг очередной ипатьевской конюшни. Будьте бдительны, посылайте нахуй.

PS: Нашел фотки, правда 2015 года, но полюбуйтесь и на этот райский уголок, который трогательно называют «Коломенским парком» и на саму «адскую радиацию».

Итак, погрузимся в мир говна и печали. Так выглядит тот запредельно дальний угол Коломенского парка, о котором речь. Горы щебня, глины и трава-сухостой. «Не отдадим наш парк под стройку»? Да вы там сука не были ни разу, добро пожаловать в парк. Жемчужина Столицы блеать. Русская Палестина. Сектор угарного Газа.

Алкоголик здесь не станет пить. Наркоман побрезгует тут прятать закладку. Парк нашли, блять. Восьмое чудо света в списке Юнеско с конца. Постройте уже на месте этих мусорных куч хоть что-нибудь наконец, хоть скотобазу!

Ну вот мы и пришли. Само место схематично огорожено мусорными ленточками, а узнать его можно по остаткам бетонных блоков.

Юра опускает бета-датчик СИ-8 в самую ямку бывшего хранилища.

Кладем все имеющиеся дозиметры на землю. Ну, то есть я свой на землю никогда не кладу, только подношу на расстоянии. «Измеритель на измеряемое класть нельзя», как говорит суровый Новиков, главный начальник безопасности Чернобыльской АЭС (назначен после аварии, чтоб не повторилось). Желтая «Терра» — не моя, еще там одного парня. Фон 56 мкр/час. Нормальный фон в Москве 11-20. В самолете 300.

Единственная природная аномалия от тех времен, когда здесь хранились бочки с урановыми отходами — причудливо изогнутые березы. Наука это никак не объясняет.

Довольный Юра меряет своим дозиметром. Можно различить 75 мкР/ч по гамме, а вот сколько по бете — не видно. Ну наверно сколько-то есть.

Максимум, что мне удалось поймать — 94 мкР/ч.

За нашей спиной — «нагатинский затон, гнилой завод, излучина реки, говноотстойник» (с).

Я разочарован отсутствием особых сенсаций и канализационными стоками вокруг.