Леонид Каганов: дневник

Сны мне снятся очень редко. Но метко. Бывает, приснившаяся идея ложится в основу будущего рассказа. Но сегодня мне снилась полная чушь. В общем-то и спать мне не надо было — надо было писать «Щелкунчика». Но в 2 часа ночи я решил, что надо поспать хотя бы часика четыре, и лег.

Первый сон я не запомнил. Помню, что сначала мне снились эскалаторы в форме винтовых лестниц в универмаге и я все думал — по какому принципу они перематываются? А затем снилось что-то теплое и солнечное, из детства. Я проснулся и еще долго лежал в темноте с закрытыми глазами, рассматривая картинки — на веках плавали черно-белые занавески с птичками и цветами, птички даже передвигались. Надо сказать, что я ничего такого не употреблял, ну разве что днем выпил рюмочку перцовки. Я все-таки открыл глаза и поглядел на часы — оказывается, проспал я всего час. Повернулся на другой бок, еще немного повспоминал солнечные занавески и подумал, что неплохо бы на недельку-другую переехать пожить на Лаврушинский, к бабушке.

Второй сон был серьезнее. Мне снилось, что я залез в наш щиток на лестнице и тайно подключился к кнопке вызова лифта. Протащил провод в квартиру и смонтировал кнопку-дубль у себя под подушкой. И вот я сплю, но иногда просыпаюсь и время от времени нажимаю кнопку. Нажимаю — и слышу как на этаж приезжает лифт и грохочет там дверями. Кайфушки!

Кайфушки обломал отец. Он пошел на лестницу разобраться почему все время хлопает лифт, и разобрался. Обнаружил мой тайный провод, который привел его в мою комнату. Разумеется, отец стал на меня орать. Он заявил, что я уже совсем долбанулся. Что мало я обтянул обе квартиры проводами, житья нет (это правда), а теперь еще и кнопка лифта. На хер она нужна, кнопка вызова лифта в квартире?

Убедительного ответа на этот, в общем-то логичный вопрос я предъявить не смог. Пробормотал, что кнопка полезна — вот соберусь я куда-нибудь выйти из дома, нажимаю кнопку, а потом зашнуровываю ботинки и надеваю куртку. И как выйду из квартиры — вот уже и лифт меня ждет с открытыми дверями. Отец возмутился и послал меня с такими идеями куда подальше. В третий сон.

В третьем сне я сразу обнаружил себя на людном тротуаре, упирающимся лбом в столб. Или в столик. Рядом стояли незнакомые люди с радио и брали у меня интервью. Причем они почему-то требовали чтобы я продолжал задавать им вопросы. Какое вопросы? Какое интервью?! Где я вообще?

Я объяснил, что не в курсе и попросил интервью прервать и рассказать мне что тут происходит. Люди с радио удивились, но прямую трансляцию прервали и поставили в эфир музыку. Мы сели с корреспонденткой за большой длинный стол в какой-то уличной шашлычной, и она объяснила, что мы уже давно созвонились и списались, сегодня интервью, и я на него приехал. Интервью посвящено проблемам семейных писательских пар, и я его уже немного подпортил тем, что приехал без жены-писательницы.

Я объяснил, что жены у меня нет. Корреспондентка сказала, что ни у кого из приходящих на интервью нет жены-писательницы, но это совсем не повод портить радиослушателям настроение. Радиослушатели хотят слушать каждую неделю интервью о проблемах семейных пар писателей, поэтому надо было просто привести любую знакомую писательницу, которая способна давать умные интервью. И я, якобы, обещал привести такую девушку, но слово не сдержал.

Я задумался. Кого же я обещал привести? И стал вспоминать знакомых писательниц. Ленка Кирюхина? Но она не писательница, она главный редактор. Хотя интервью с Кирюхиной — это наверно пять баллов. Может быть Лукас? Лукас это пять, но Лукас в Питере, а интервью в Москве. Шурка? Шурка в Туле. К тому же она не профессионально работает писателем. Конечно же Шлагбаум!!! Какие могут быть сомнения?

Я сказал корреспондентке, что все вспомнил. Действительно, мне надо было приехать на интервью со Шлагбаумом. Ведь журналист МК — это же типичный писатель, верно?

Корреспондентка странно на меня посмотрела, да и случайные тетки за нашим длинным шашлычным столиком тоже напряглись, поскольку давно прислушивались к разговору.

Корреспондентка сказала, что интервью — про обычные пары писателей. А если я гей, то это конечно мое личное дело, и она конечно относится с пониманием и даже симпатией. Но проблемы писательских гей-пар не волнуют наших радиослушателей.

Я возмутился и начал объяснять, что Шлагбаум совсем не гей, а милая девушка, но тут прибежал Знаменитый Продюсер программы и стал настойчиво говорить, что надо продолжать интервью, сколько можно гнать в эфир музыку? И снова убежал.

Корреспонденка сказала, что Знаменитого Продюсера надо слушаться — это известный на всю страну и очень талантливый продюсер. Он сделал много шоу-проектов, и хотя все они всегда проваливаются, но известность его растет благодаря им, поэтому каждый раз находятся спонсоры на новый проект.

Мысль показалась мне очень и очень глубокой. Я согласился, что это действительно большой талант. В конце-концов, какая разница, чем заканчиваются шоу-проекты, если всякий раз находятся спонсоры, работа кипит и люди заняты? Я подумал, что на самом деле именно такие продюсеры нужны в наше время.

Корреспондентка и вновь подбежавший Талантливый Продюсер начали мне рассказывать про какой-то секретный проект под покровительством самого Лужкова — что-то про систему канатных дорог и ниточек ограждения вокруг государственных плантаций черной смородины в районе третьего кольца. Стало ясно, что на интервью мы забили, провалив тем самым очередной проект Талантливого Продюсера, а перешли в четвертый сон.

Стояло лето. И мне было предложено осмотреть участки черной смородины, огражденные самодвижущимися ниточками с флажками. А также холодильники, расставленые по углам участков — должна была сработать сигнализация, в чем и состояла проверка. И я полетел над плантациями — к тому времени я прекрасно умел летать по воздуху. Но стоило мне снизиться к смородине, обнаружилось, что там гнездятся пчелы. Я несколько раз пытался подлететь к холодильникам, но каждый раз вокруг меня начинали гудеть пчелы, а некоторые, особо наглые, даже садиться и ползать по мне. Приходилось их аккуратно стряхивать, но в полете это делать было трудно и опасно — как чесаться, гоня по шоссе на скутере. И хотя я летал быстрее пчел, они меня совершенно задолбали и я проснулся в 6 утра.

Проснулся, удивился, и решил что спать хватить. Проанализировал по Фрейду свои сны и понял что они означают — надо писать "Щелкунчика". Я умылся, попил чаю и сел за работу. Предварительно записав все, что мне снилось.