Леонид Каганов: дневник

-- Здравствуйте, Астрид, проходите! Астрид Лингам?

-- Линдгрен.

-- Да? Жаль. Итак, к делу. Чай, кофе? Астрид, мы заинтересовались вашей книгой про Карлсона. Она произвела на нас большое впечатление — мягкий юмор, оригинальные сюжетные повороты, яркие образные характеры... Этот его пропеллер, шведская семья, хотел иметь собаку... Я представляю одну кинокомпанию, и мы хотим вашу книгу экранизировать. Как вы к этому относитесь?

-- Конечно я согласна!

-- Но вы же понимаете, что киноязык и язык книги — вещи суть разные по своей природе. Придется книгу во многом переделать.

-- Я понимаю, конечно. Я готова, у меня даже есть некоторые идеи насчет того, как...

-- Очень хорошо. Итак, во-первых, Карлсон. Нам он кажется фигурой надуманной. Давайте рассуждать, откуда, собственно, у него пропеллер? Пусть это будет обычный человек, вертолетчик, вернувшийся из Чечни.

-- Что, простите?

-- Вы не пугайтесь, не пугайтесь, я сейчас просто размышляю вместе с вами. Вертолетчик из Чечни — он, допустим, дезертир. Ужасы войны, все такое... Карлсон, у которого поехала крыша. Бросает в Чечне свой вертолет с пропеллером, а сам возвращается домой, в Москву. Где его ждет шведская семья.

-- Малыш?

-- Да, например. У него младший брат. Малыш-дебил.

-- Почему дебил?

-- А почему малыш? Дебил — сразу яркий образ, сопли, слюни. У него, разумеется, должна быть женщина.

-- У малыша?!

-- Нет конечно. У нашего бывшего вертолетчика.

-- Какого вертолетчика?!

-- Нашего главного героя. Он воевал в горах Чечни — а женщина его тем временем стала проституткой. Ночной бабочкой. Помните, как в той песне?

-- Какой песне?!!

-- Не важно. Но пусть у нее будет хахаль. Для фильма нужна лав-стори, любовный треугольник. Или даже квадрат. Пусть с ней живет уголовный авторитет по кличке Боссе и его помощник Бетан.

-- Я не понимаю, о чем вы говорите?!!

-- Я пока просто рассуждаю.

-- Какие уголовники? Какая проститутка?!

-- А как вы себе представляете шведскую семью? Из двух человек что ли? Похоже, вы очень плохо представляете задачу киносценария. Хотя, пожалуй, вы правы, это — лишнее. Пусть он сам и будет уголовником. Кличка — Карлсон. Хотя, если он не вертолетчик, как же нам быть с пропеллером... Очень жалко терять пропеллер. Как вы думаете? Давайте рассуждать вместе. Видите, что-то у нас с вами пока не клеится... Что-то не клеится... Это не кино, нет. Как же быть? Знаете, а может мы с вами зря сейчас так зациклились на этом пропеллере? Давайте попробуем его выбросить и начать с другого конца, вдруг сюжет появится сам? Нам ведь главное — определиться с героями. Проститутка и зэк. Или сутенер? Сутенер логичнее. Но тогда с ними все ясно, а должна быть какая-то проблематика. Киноязык — это драматургический язык, язык проблем. А у них нет проблемы! Может, она проститутка, но мечтает стать знаменитой певицей? А он — знаменитый... кто? Гипнотизер? Стриптизер? Вампир? Наркоторговец? Здесь надо думать. Как-то не получается! Давайте до следующей встречи вы подумаете, как нам так все изменить, чтобы сюжет заиграл.

-- Извините, на такое я не готова!

-- Я так и знал. Тогда я вам предлагаю вариант: мы у вас покупаем права на экранизацию книги, а сценарий поручим какому-нибудь другому сценаристу, кого не жалко. Вас мне, честно говоря, жалко, потому что работа, сами видите, предстоит непростая. Так вы готовы продать нам права на фильм про наркоторговца Карлсона и его проститутку?

-- Про кого?!!

-- Про наркоторговца и проститутку. По вашей книге.

-- По моей книге?!!

-- Ну не по моей же. Я предлагаю 1000$. Вот вам деньги. А мы берем зэка и проститутку и делаем фильм. Или одну лишь проститутку — пока сложно предположить, что пригодится из книги, а что нет. Разумеется, если вам не понравится — вашего имени в титрах не будет. Вы согласны?

-- Я?

-- Ну не я же!

-- Согласна.

-- По рукам!