Леонид Каганов: дневник

ПРЕВЕД ДИСНЕЙЧЕГ!

Я запретил своим сыновьям смотреть диснеевский сериал про розовых пони. А то вырастут пидарасами.

Сергей Белый

Дисней в очередной раз поразил наше воображение эпохальной кинокартиной «Брат-Медвед». Впечатления от просмотра — сложные. С одной стороны — блестящая рисованная анимация и удивительно красивая философская притча, строго выдержанный (местами) этнический стиль и музыка. С другой стороны — ортодоксальный идиотизм сюжетных линий, неуместные попытки вставить бытовые типично американские гэги, а также песни в духе попсовой эстрады, которые причудливо перемежаются со стройными этническими композициями. Возникает впечатление, будто в диснеевский конвейер попал неплохой синопсис (а может, старинная индейская легенда), и был жестоко переработан в сценарий фильма при помощи менеджерского напильника, стандартных комплектующих из американской сюжетной пластмассы, и брошюрки времен дедушки Диснея «Шесть правил, как написать сценарий успешного мультфильма и опять заработать миллион».

Сюжет открывает рассказчик, сообщающий нам о том, что «давным-давно, когда по нашей земле еще ходили мамонты, у меня были два брата...» Что сразу настораживает — либо возраст рассказчика колоссален, либо после исчезновения его братьев начался стремительный геноцид мамонтов. Но дело не в этом, а в братьях. Именно им посвящен фильм. Тема братьев в нем раскрывается в каждом кадре без устали. Значит, жили три брата. Старший — умный был детина, средний брат — и так и сяк, младший — вовсе был дурак (на фото — нижний). Причем, особые надежды возлагались на обряд его посвящения в мужчины. Пока мужчиной он не стал, служил объектом странного нездорового внимания для среднего брата, который его постоянно тискал, щипал и делал непонятные жесты:

Не подумайте ничего плохого, это реальные кадры. Немного странные для понимания и никак не объясненные в сюжете, но там такие перлы весь фильм. Итак, началась церемония посвящения в мужчины. Предварительно колдунья сходила на гору, где при помощи налетевших духов слепила из какашки тотем, который и вручает молодому:

-- Чтобы стать мужчиной, ты должен помнить только одно в своих поступках: твой тотем — это ЛЮБОВЬ!
-- Что? МЕДВЕД ЛЮБВИ?!!
-- Да! Пусть любовь направляет твои поступки, и тогда однажды ТЫ СТАНЕШЬ МУЖЧИНОЙ!

Средний брат в восторге — он дразнит младшего, игриво щипает за попу и посыпает цветами: «Кенаи — медвед любви! Кенаи меня не любит, Кенаи меня любит! Теперь ты будешь любить всех вокруг! Ты так сладко пахнешь! "

Долго ли коротко, начинается сюжет: молодой брат не хочет быть медведом любви, а, наоборот, гонится с копьем за медведицей. Пытаясь его спасти, гибнет старший брат. Тогда младший мстит и убивает медведицу. И тогда духи предков эффектно превращают парня в медвежонка. За которым начинает охотиться осиротевший средний брат чтобы отомстить за гибель старшего и младшего. Блуждая в медвежьей шкуре по лесам, юный брат встречает себе еще более юного брата — крошечного урожденного медвежонка, который увязывается за ним.

Видимо, в США зритель крайне молчалив и неразговорчив. Иначе чем объяснить такое дикое количество американских фильмов, где герой постоянно просит своего маленького болтливого спутника заткнуться и прекратить так ужасно болтать? Я не помню ни одного российского фильма, посвященного невыносимой проблеме болтунов. Но в американских — сплошь и рядом. Этот типовой метиз американского киностроения применен и здесь. Малыш одолевает брата-медведа болтовней. Наконец они знакомятся с большой тусовкой медведов, которые ловят лапами форель в водопадах, отрывают ей бошки и поют при этом нежную песню о том, как они любят всех на свете, и букашечку, и бурундучка, и готовы на все ради семьи. Состоящей из братьев-медведов.

Как вы уже догадались, из братьев состоит здесь всё. Сестер и подруг не будет. Этот фильм — только для настоящих братьев, нежных и любящих. Сценаристам (а их, заметим, аж трое) показалось, что тема братьев недостаточно раскрыта людьми и медведами, поэтому вдоль сюжета без всякой надобности проносятся братья-бурундуки, братья-бараны, братья-лоси... Тема у всех братьев одна: сперва они ссорятся, бодаются и барахтаются, но рано или поздно понимают, как они любят друг друга, и тогда начинают объясняться в любви. «Я люблю росу и... тебя! Да, люблю тебя! Пойдем быстрей! Нам нужен душистый ячмень и постель из свежей травы!» — говорит, растрогавшись, один лось другому. Ну, пусть это детский мультик, незамутненное чистое сознание и всё такое. Но рисовали-то его взрослые? Как это понимать? Ох, не зря в эстонском языке лось — «пыдор»...

Брат-медвед и вовсе не одарен красноречием. «Однажды я ему... Он... Такой...» — пытается он что-то сказать о брате, еще будучи человеком. А вот его уже медвежья тирада, обращенная к новоприобретенному брату-медвежонку: «Кода, Кода! Я бы так хотел!!! Я бы так хотел... ХОТЕЛ!!! Если бы... только можно было... Я бы все отдал! Кода!!! Кода!!! Пожалуйста...» Конец тирады. Вы скажете, плохой перевод? Не уверен.

Наконец следует красивый хэпи-энд (видимо, сохранившийся со времен первого сценариста или начального текста легенды) — после жестокой схватки со средним братом, дух старшего брата наконец-то превращает парня-медведа обратно в человека. Но тот предпочитает остаться медведом. Потому что его любовь нужна младшенькому медведу, маму которого он когда-то убил. Красиво, ничего не скажешь. И необычно для эгоистичного Голливуда, стремящегося всех своих героев оставить в финале с денежным выигрышем и карьерным ростом.

Итоги подведем: один брат индейского племени погиб, другой сам стал медведом, уцелевший только и умеет в жизни, что рассказывать об этом (в том его тотем, кстати). Заодно погибла медведица и вымерли мамонты. И, как мы прекрасно помним (а американцы пытаются забыть), скоро вымрут и индейцы. Хотя фильм очень красивый. Но очень странный. Слишком уж там много братьев и их нежной любви.

На этих кадрах вы видите братьев-мамонтов. Слава богу, в фильме у них нет слов, братские герои используют мамонтов лишь как транспорт, рассевшись у них, пардон, на капающих хоботах. И едут к горе духов. Там, среди духов охотников, зверей и птиц, обязательно бродит дух Зигмунда Фройда. Извините:

Иными словами, фильм про медведов — полный превед. Плюс — полтора часа здорового смеха (не там, где задумывали сценаристы) и красивая графика. Садитесь у экрана с подругой (или другом-братом, если больше нравится) поудобней, забивайте картонную штакетину попкорном, и — вперед. Рекомендую!