Леонид Каганов: дневник

Свой отзыв о фильме «Волкодав» мне следует начать словами о том, что я не любитель фэнтези. Я знаю, что есть такие особые люди, на которых слова «замок», «клинок» и «таверна» производят чарующее впечатление, и любая продукция в этом стиле хавается на «ура». Их мало, зато они деятельные, а многие из них обожают хамить в комментариях, к чему я готов. Хотя обращаюсь к ним с просьбой не читать рецензию такого простого и тупого зрителя, как я, чтобы не портить себе настроения. Второе, о чем мне тоже следует предупредить — книгу я не читал. А разве обязан? Я простой кинозритель, и говорю только о фильме. И никакие аргументы типа «а это потому, что в книге объяснено иначе» не принимаются. К билету в малый зал кинотеатра «Ашхабад» книга не прилагалась. Возможно, книга гениальна, возможно просто хороша для любителей жанра, но читать я ее никогда не планировал, а фильм посмотрел и оцениваю на троечку. Ниже объясню, почему я так считаю.

О ПЛЮСАХ

Создатели фильма конечно старались. Они и город построили, и летучую мышь дрессировали, и музыку написали красивую. И такие фильмы безусловно нужны.

О СЮЖЕТЕ

Сюжет фильма представляет собой конструктор банальнейших фэнтезийных штампов. Здесь есть все монументальные шлакоблоки, необходимые для быстрого и ненапряжного построения фэнтезийного повествования по типовому проекту. Тут есть спящее Абсолютное Зло, которое нельзя будить. Есть мерзейшие Злыдни, которые скачут на конях по землям и творят зло ради хобби. Есть куча всяческих предвестий, заклятий, пророчеств и артефактов. Есть герой трагической судьбы и его немая тварь-спутник. Есть героиня олигархического происхождения. В этих штампах нет лишь одного — чего-нибудь принципиально нового, чего мы не видели сотни раз.

Увлекшись применением типовых ходов и заявлений, авторы иногда не замечают дивной двусмысленности того, что получается в итоге. Например, с экрана нам крайне многозначительным голосом в крайне многозначительных эпизодах крайне авторитетные персонажи неоднократно заявляют, что «миром правит любовь», словно предлагая этот факт вызубрить. Хорошо, мы вызубрили и ждем подтверждения. И что? К сожалению, пафосные слова остаются пустым звуком, поскольку весь фильм повествует о том, что миром правит рубилово на мечах изо всех сил. А когда сил для рубилова не хватает, миром правит помощь могущественных древних богов. Любовь конечно появляется тоже, но строго в рамках собственного штампа «Герой и Царевна», и миром конечно же не правит, это авторы для красоты приврали.

Другой забавный момент: главному герою с самых первых кадров начинают рассказывать о том, что он погибнет зря и ничего не совершит, ибо таково пророчество, а судьбу изменить никому не дано. Почему это особенно смешно? Да потому что зритель, лишь глянув на пафосные физиономии, изображенные на коробках с поп-корном, прекрасно знает, что пацан справится, выживет, и всех отпинает по яйцам, поскольку так велит куда более древнее пророчество — пророчество попсовых законов жанра. И когда в финальных кадрах персонажи ликуют и говорят о том, что герою — о, чудо! — удалось «изменить свою судьбу», это является неожиданностью лишь для них: зритель-то прекрасно понимал с самого начала, что изменить в подобном фильме судьбу Пацана-Который-Всех-Отпинает практически невозможно, и это дано только Избранным. А к Избранным рядовые создатели фильма явно не относятся, что было понятно ещё при взгляде на коробку с попкорном.

Но вернемся к сюжету. У маленького пацаненка Злой Подонок поубивал родителей. Подонок ходит в маске как Дарт Вейдер и разговаривает таким же голосом, в округе его все боятся и зовут Жидоба. Но парень вырос и отомстил Жидобе после долгих и однотипных приключений. Первое приключение — это когда он в одиночку залез в замок Людоеда, побил там всех, а замок сжег. О том, что это был Людоед, нам предлагается поверить на слово — людей тот человек не ел, а только пытался сношать в темнице одну случайную даму, поэтому его правильнее было бы называть Людоёбом. Разумеется, дама была освобождена, поскольку большую часть фильма герой как раз занимается спасением единичных пленников (я насчитал больше 4-х), которые потом, как правило, ему в сюжете не пригождаются. Не пригодилась и дама, поскольку вскоре наш Волкодав (тоже, кстати, волков не давивший) нашел более выгодную партию в лице княжны, которую почему-то называли Государыней, хоть государства у нее было — деревушка с музыкальным названием Гнесинка. Государыня сильно смахивала на Леголаса из соответствующего фильма-трилогии.

Во многих эпизодах лежит печать поспешной переделки из книги. Так, когда создателям фильма понадобилось рассказать о юности Волкодава, прошедшей в каменоломне, они придумали следующий ход: включили в сюжет некую песню, состоящую буквально из самого настоящего мычания под барабан «ааа-ууу-ыыы», и устами одного из героев произнесли ее «перевод» с иностранного языка (коровьего, что ли?), да такой красочный и многословный, что через пару секунд голос «переводчика» сменился живым видео. Композитор фильма — Алексей Рыбников, кстати.

У Волкодава на протяжении всех походов и битв была простая личная корысть — отомстить за гибель родителей. Но кроме этого, у героев должна быть по законам жанра общественно-полезная нагрузка. В данном случае она была сформулирована невнятно. Весь фильм второстепенные герои таскали с собой загадочную деревянную стельку 50-го размера и поминали Небесные Врата. Стелька нашла применение лишь в конце. В процессе метаний финальной сцены предатели вложили деревянную стельку в соответствующую каменную калошу, и это возымело магический эффект в виде пробуждения из скалы дремавшего Абсолютного Зла, слизанного, разумеется, с толкиеновского Барлога и компьютерных игрушек. Абсолютное Зло вскоре с помощью древних богов законопатили обратно в скалы. После всеобщего ликования деревянная стелька была унесена летучей мышью на небо, видимо в те самые Небесные Врата, и там как следует приложена, что вызвало ещё более радикальный магический эффект — из небытия появились финальные титры фильма и смутное ощущение, что в этом скоропостижном квесте могло быть еще много интересного, если бы герои догадались поприкладывать стельку ко всяким другим предметам.

Удивило другое. Все безнадежные проблемы, постоянно возникающие у героев по ходу 2,5-часового сюжета, они систематически решают лишь двумя проверенными методами:

1. У них есть хорошо прикормленные «древние боги», которые в особо безнадежные моменты приходят на помощь по вызову, и своею немыслимой силой без проблем расшвыривают непобедимых слуг зла. Древние боги удобны тем, что действуют невидимо, поэтому им не нужны ни грим, ни компьютерная графика, зато эффективность их потрясающая. Фактически, волкодавы — именно они, а герои здесь инструмент для их вызова в трудную минуту, картонные дурилки с мечами.

2. Другой излюбленный метод решения проблем с сюжетом — это, извините, белый порошок. Порошок регулярно приносит Волкодаву баба-призрак, её бессмертной фразе «Ма-а-альчик! Оставь себе немного порошка, он волшебный!» наверняка суждено стать единственной народной цитатой из фильма. Порошок всесилен — он лечит безнадежно умирающих, и вообще сюжет после моментов его применения минут на двадцать наполняется ясностью и бодростью, пока снова не заходит в тупик. Это живо напомнило историю об одном питерском ТВ-режиссере, который имел привычку во время съемок выбегать из гримерки в курилку без кровинки в лице с трясущимися руками и бормотать: «Кошмар, кошмар, полбюджета по ноздре!» К слову, бюджет «Волкодава», как гласит реклама, составил 10 миллионов долларов.

О ДЕКОРАЦИЯХ

Есть некая общая проблема подобных фильмов. Думаю, если через 500 лет режиссеры будущего начнут делать фильмы о нашей эпохе, то герои этих фильмов будут сидеть перед грязными разбитыми мониторами, а корпуса системных блоков их компьютеров будут мятыми и насквозь ржавыми — то есть, именно такими, какими их представляют себе потомки, раскопав на свалках в руинах наших городов. Это я к тому, что мне верится с трудом, будто древние государыни и их люди жили в темных и гнилых деревянных развалинах, ходили в ветоши, путешествовали в кривых разваливающихся телегах и носили ржавые доспехи. Даже если у всех тамошних плотников, кузнецов и колесников руки росли из задниц, их уродливые поделки должны были по крайней мере выглядеть новыми в ту эпоху, а не такими, будто их вчера вынули из кургана студенты российского института археологии. Впрочем, на эту тему говорить бессмысленно — большинство зрителей привыкли при слове «старинная вещь» представлять себе вещь в таком состоянии, как если бы она долежала до наших дней. И кино будет показывать таким зрителям лишь то, что они готовы увидеть.

Говорят, на Мосфильме построили специальный город, где уже сняли не только «Волкодава», но еще пару фильмов и клипов. А я вот что скажу: чтобы не мучаться, давно пора выстроить один на весь мир городок, куда ездить снимать все фэнтезийные фильмы и скриншоты к компьютерным игрушкам. Например, там нужен узкий каменный мост высоко над бездонной пропастью. Он все равно один и тот же всюду, и во «Властелине колец», и в «Ночном дозоре», и в «Волкодаве», и вообще везде. Сделать такой мост надо разводным на куски, потому что он везде рушится одинаково. И предусмотреть механизм, сбрасывающий с него кучи манекенов.

ОБ АКТЕРАХ

К нашему большому сожалению, актеры не удались — большинство из них напоминало гламурных волосатых байкеров, и в глазах их даже в самые тяжелые моменты фильма читалась российская офисная трезвость и трогательное волнение перед очередным дублем. Эта участь постигла и главного героя, нашего Арагорна для бедных, пергидрольного Волкодава. Примерно такого же эффекта мог достичь Голливуд, если бы на роль Терминатора пригласил не Шварценеггера, а Янковского с его ясным советским взором.

Удивило присутствие в команде большого количества персонажей армянской, сербской и албанской внешности в соответствующих национальных костюмах. Среди спутников главного героя был даже таджик в тюбетейке на ослике, и бабка-армянка с большим носом и характерным головным убором. Все они при этом дружно называли нашего пергидрольного Волкодава «чужеземцем».

Отдельное спасибо надо сказать массовке. Массовка превзошла саму себя своей массовостью. Пожалуй, я не припомню другого такого фильма, где бы в поход выступал отряд человек из пяти, но раз за разом при каждой битве из них погибало бы человек десять, а отряд все не редел.

О СЪЕМКАХ

Слава Кришне, съемки велись по киношной технологии, а не по телевизионной. Это безусловный плюс для нашего кино, которое всё время норовит притащить на киноэкраны людей, операторов, режиссеров и технику, хорошо зарекомендовавших себя на съемках многосерийных телеопер. Но назвать съемки умелыми тоже нельзя. Достаточно того, что камера всегда тряслась. Почему она дрожала и мельтешила во время битв на мечах и появления монстров, это я понимаю: чтобы скрыть все огрехи декораций, костюмов и движений. Но почему камера трясётся и двигается рывками даже когда показывает панораму — этого я понять не могу, если конечно съемки не велись из окна «Жигулей», двигавшихся вдоль реки по картофельному полю.

РЕЗЮМЕ

Этот фильм — вовсе не худшее из того, что было снято в России. Напротив, он по многим параметрам лучше фильмов СССР про царевичей, горынычей и кощеев, которые мы с младенчества привыкли видеть в субботней передаче "В гостях у сказки". Но на яркое событие российского кинематографа, а уж тем более международного, он, разумеется, не тянет. Будем считать его первым блином российского фэнтезийного кино, и пожелаем создателям новых, гораздо более внушительных успехов.