Леонид Каганов: дневник

Режиссер Роберт Земекис приобрел когда-то мировую известность после легкомысленной подростковой кинокартины «Назад в будущее». Затем собрался и снял шедевр — пожалуй, самый лучший фильм всех времен и народов «Форрест Гамп». После чего всем на удивление закончил свою режиссерскую карьеру в большом кино и занялся стерео 3D мультипликацией. Его перу принадлежала прекрасно отрендеренная, но откровенно бессмысленная детская гонялка «Полярный экспресс», затем — «Беофульф», еще более великолепно отрендеренный, но тоже не поражающий воображение ничем, кроме спецэффектов. Возможности стерео 3D анимации потрясли гениальный мозг Земекиса, как братьев Люмьер — сцена прибывающего поезда. С той лишь разницей, что братьям Люмьер не пришло в голову посвятить остаток жизни съемкам прибывающих поездов в разных ракурсах, пытаясь достичь невозможной точности в изображении стальной морды, перрона, дыма и силуэтов чугунных фонарей.

На этот раз Земекис выпустил новое 3D стерео «Рождественская история» по произведению Чарльза Диккенса. Разумеется, Земекис и в этот раз прыгнул выше головы и добился неслыханного качества эффектов стерео 3D. Однако мультфильм, позиционирующийся как рождественская сказка, выглядит в этом качестве достаточно странно. Регулярно повторяемые слова о том, что «Рождество — это светлый праздник» остались в фильме пустыми словами, потому что светлого в кадре до изумления мало. Девяносто минут зритель видит на экране ругающегося испуганного старикана и одолевающих его призраков и бесов в мрачном антураже старого Лондона. Из-за чего юный зритель выйдет из зала с памперсами, наполненными страхом, и душой, наполненной уверенностью в том, что Рождество — мрачный праздник распоясавшейся нечистой силы, типа Хеллоуина, только еще страшнее.

Разумеется, как любой фильм Земекиса, это надо посмотреть. Но относиться имеет смысл критически.

Не беря в расчет Диккенса, сам по себе сюжет фильма сегодня выглядит достаточно занимательно с точки зрения здравого смысла: ведь фактически это драма о том, как богатого одинокого старика развели на деньги. Главный герой (его и всех прочих анимированных персонажей сыграл Джим Керри) — старик-финансист, обладающий жадностью и склочным характером. Иными словами, его преступление перед человечеством заключается в том, что старикан любит деньги, но не любит Рождество, не подает милостыню и не занимается благотворительностью. «Я работаю день за днем и плачу налоги, часть из них идет на социальные нужды, с какой стати я еще должен делать пожертвования?» — с подкупающей честностью объясняет он толстым попрошайкам из благотворительного фонда. По забавному недосмотру художников фильма жадный старик выглядит худым и заработавшимся, а все уличные попрошайки и дельцы благотворительных организаций, напротив, изображены с огромными отъевшимися харями, гигантскими брюхами и двойными подбородками.

На фоне криминального Лондона XIX века с его ворами, убийцами и душегубами, знакомыми нам еще по рассказам о Шерлоке Холмсе, жадный старик Скрудж, очевидно, не самая заблудшая душа, а его жадность и неприветливость — в общем-то его личное дело, не так ли? Но не все так думают. Ведь, в отличие от прочих грешников, у старика явно есть немалые деньги, которые он еще непонятно кому собрался оставить в наследство. Мысль об этом не дает покоя. Поэтому вокруг несчастного образуется заговор призраков, которые являются к нему в четыре захода по очереди и мучают старика без отдыха, доказывая ему, какое он говно, как зря прожил жизнь, как страдают окружающие без его денег, и как ему необходимо срочно начать свои деньги раздавать. Схема развода классическая, действия рождественских духов по большому счету ничем не отличаются от схем, по которым работают сектанты и аферисты собеса, уговаривая одиноких стариков отдать им сбережения и квартиры. Но, разумеется, у духов мощнее спецэффекты, в чем Земекис не знает себе равных. Честно говоря, складывается ощущение, что если бы у героя истории было денег поменьше, то и спецэффекты призраки бы демонстрировали ему куда более скромные. Но, видимо, задача того стоила, и призраки лезут вон из кожи, чтобы произвести на несчастного самое глубокое впечатление. Сюжеты спецэффектов, по большому счету, довольно однообразны еще со времен «Полярного экспресса», их два: американские горки стремительный пролет с воплем и подъем с переворотом взлет вверх с обзором. Но сделаны они великолепно, чем поражают воображение старика и памперсы юного зрителя. Наконец последний призрак в виде черной смерти без косы уже откровенно угрожает старику скорейшей гибелью, если тот не отдаст деньги кому следует. И несчастный старик ломается. К рассвету он уже готов раздавать всё и всем.

Среди мрачного калейдоскопа бесовщины, призраков и оживших мертвецов, плача об окружающей нищете и бездарно прожитой жизни, есть лишь две сцены, выполненные в радостных тонах, они идут в конце: это пятисекундное катание Скруджа по улице, уцепившись за поручень попутного кэба, и двухсекундное шагание по улице с хромым ребенком на плече. Эти семь секунд фильма символизируют светлый праздник Рождества, которое приходит только к тем, кто поверит кривлянию оживших мертвецов и спецэффектам ночной нечисти и примет решение расстаться со своими сбережениями.

Что любопытно: фильм уже успел собрать 150 миллионов долларов, о чем хвалятся везде. Но почему-то нигде не написано, сколько из этих 150 миллионов продюсеры пожертвовали в детские дома, приюты, больницы и фонды помощи неимущим. Как они с этими миллионами будут встречать нынешнее Рождество, не посетит ли их в Рождественскую ночь укоризненный дух Чарльза Диккенса, звеня светящимися цепями и клацая истлевшей челюстью, — вопрос интересный.