Леонид Каганов: дневник

Кого уже стошнило на клавиатуру — возьмите свои слова обратно. Фото это — постановочное, реквизит искусственный, и весь объект в целом — реконструкция из Манчестерского музея техники MOSI (Museum of Science and Industry), раздел об истории канализации. Об этом чуть позже, а пока поговорим о другой технике. Вот паровая машина, как и большинство экспонатов музея (ну, кроме канализации :), машина исправно работает, дышит паром, плюется маслом и пахнет шотландским виски жженым торфом:

Вообще история Британии меня давно изумляет. Судите сами: достаточно скромный остров, не отягощенный никакими дарами природы, постепенно вырывается вперед и становится ведущей научной и промышленной державой (для охранителей на более понятном им языке: самой большой в истории человечества империей). Потом конечно империя распадается, колонии обретают независимость, но империя и ее выходцы успевают породить США, Канаду, Австралию и прочие огромные страны, которые по сути — продолжение Британии и британского народа. А местный островной язык (английский) становится главным международным языком мира и уж точно главным языком науки, как когда-то латынь. Как так вышло? Какими козырями располагала маленькая островная Британия по сравнению с остальными странами Европы и мира? Ответ мне видится в особом отношении британцев — нет, не к войне, захватам и грабежам (этим скорее занимались испанцы, чем и убили свою экономику) — а в отношении к науке и знаниям. Уважение к знаниям здесь чувствуется во всем, университеты тут начали расти как грибы еще в самые глубокие средние века. И это дало плоды — грянула промышленная революция, появились мануфактуры, и Британия стала ведущей державой. Паровая машина на фотке выше — это типичный прорыв тех времен. Такая машина ставилась одна на фабрику, от нее при помощи шестеренок и передач расходились крутящиеся валы под потолком каждого цеха, а к ним ремнями пристегивались станки, получая механическую силу для работы. Так Манчестер стал из захудалого городка мировым центром текстильной промышленности. Вот, кстати, забавная штука в местном музее, это уже современный арт, кофта из одуванчиков:

Нет, реально из одуванчиков:

А теперь вернемся к сортирам, благо мы в музее осмотрели целую экспозицию:

Одно из показателей цивилизации — это продуманность канализационных стоков. Не надо рассказывать о чудесах и прорывах, покажи, как в твоем городе сделаны сортиры, и сразу все станет ясно. Бани и клоаки (канализацию) строили еще римляне — чем и отличались от варваров. В средневековье культура упала ниже плинтуса, и улицы Европы были залиты помоями и дерьмом. И тот факт, что людей (в том числе градоначальников) устраивало ездить по таким улицам, говорит о многом. В Британии канализацию стали строить давно и добротно:

И теперь такие сортиры встретишь только в музее (хотя что касается сантехники, у меня конечно немеряные претензии к британской системе раздельных кранов):

Музей канализации на самом деле огромен и обвешан самыми разными познавательными стендами и тренажерами. Например, есть обучающий тренажер, что можно кидать в канализацию, а что нет — робот называет слова, а ты должен нажимать кнопки. А вот познавательная экологическая инсталляция: как человек засорял окружающую почву мусором раньше, и как сейчас. На снимке не видно, но там много интересного, даже куски мобильных телефонов в грунте:

А это — одна из первых промышленных стиральных машин:

Как мы с вами поняли, Манчестер в этом смысле довольно познавательный город. Это город первой промышленной революции, а теперь еще и город науки. Меня удивила вот эта статуя в городской ратуше. Символизирует ученого-изобретателя. Здесь надо понимать, что ратуша — это городская Дума, законодательное собрание Манчестера. Оцените, каково было уважение британцев к знаниям, если у входа они разместили статую ученого, а не кого-нибудь из своих местных чиновников, председателей комиссии по казноедству и налогопользованию:

Авангардная инсталляция в холле ратуши. Смысл ее в том, что среди уважаемых деятелей науки, культуры, спорта и государственности встречалось мало женщин. Поэтому авангардисты нашли бюсты немногочисленных знаменитых женщин истории Манчестера и связали им на лица маски из цветных ниток. Потому что вязание — традиционно женский труд. Можно долго спорить о смысле этой акции, однако страшно представить, что было бы с художниками-авангардистами, предложи они выставить в холле Мэрии Москвы бюсты Софьи Ковалевской, Зои Космодемьянской, Анны Ахматовой и Валентины Терешковой, закрыв им лица такими смешными балаклавами:

В Манчестере огромное количество библиотек. Вот библиотека новая — построена сравнительно недавно:

А вот это из старых библиотек. Их реально строили в Британии как храмы знаний, чуть позже покажу интерьер:

А вот и интерьер. Здесь по традиции до сих пор можно работать — вход свободный для всех желающих. Студенты, учащиеся — да кто угодно, приходи и работай:

Нет, это не церковь, это интерьер библиотеки. А статуя — мецената-просветителя, который завещал свое состояние потратить на строительство дома знаний. Чем занялась его вдова (статуя напротив):

В маленьком музее, посвященном библиотеке, рассказывается о местных книгах, а заодно есть стенд, который хвастается последним достижением науки Манчестера — в 2010 его ученые получили Нобелевку за описание свойств графена. На снимке — их лабораторный дневник. Знаменитое манчестерское открытие сделал скромный русский паренек Костя Новоселов. Что как бы еще раз намекает нам, что сами россияне как таковые в сравнении с британцами отнюдь не являются людьми какой-то более низкой эволюционной ступени, чего не скажешь о государственном устройстве:

А это еще одна старинная библиотека — Chetham's library, так выглядят библиотечные коридоры:

Эта небольшая библиотека интересна тем, что за этим самым столиком, где на фото сижу я и молодой манчестерский ученый Дима Змеев, который исследует здесь сверхтекучесть при сверхнизких температурах (надеюсь, он будет следующим после Кости Новоселова нобелевским лауреатом). Так вот, за этим самым столиком когда-то повадились сидеть Маркс и Энгельс, именно здесь они сочиняли свой «Манифест коммунистической партии»:

Оказывается, и эта зараза появилась тоже в Британии. Вообще история была забавна — отец Энгельса, видя, что пацан увлекается сомнительной политэкономической теорией, пристроил его управляющим своей мануфактуры. Однако Энгельсу удалось удивительным образом совмещать должность капиталиста-эксплуататора со своим хобби — теориями об угнетенном рабочем классе. О тяжкой жизни которого ему рассказывала одна ткачиха, которую он всю жизнь любил и имел, хотя, понятное дело, не мог взять в жены — друзья-капиталисты не поняли бы такого нарушения устоев. С Марксом Энгельс познакомился чуть позже, они сдружились, и, собственно, Маркса он и содержал — эксплуататор Энгельс выплачивал Марксу пособие, на которое тот жил в Лондоне со своей семьей. Пособие было достаточно скромное, но позволяло борцу против эксплуатации Марксу иметь одну служанку для помощи по хозяйству.

Ну теперь перенесемся в Лондон. У меня когда-то была целая коробка диафильмов «Крупская рассказывает о Ленине» — в начале девяностых этот советский раритет почему-то распродавали в «Доме игрушки» за бесценок — по рублю. Я купил целую коробку и раздаривал всем знакомым. Последний экземпляр у меня сохранился до двухтысячных, я его подарил Теме Лебедеву. Так вот, в том диафильме было смешно всё. Крупская жаловалась в каком неудобном доме им приходилось жить в Финляндии (видали бы вы этот шикарный коттедж), как приходилось маскироваться под студентов, устраивая конспиративные явки в столовой технологического института, как бедно они жили в Лондоне... И упоминала в частности (авторская пунктуация и построение фраз сохранено): «За городом была могила Маркса. Туда ходили.» И в следующем кадре снова жалуется: «Отсюда, с холма, был виден весь Лондон — задымленная громада».

С тех пор я хотел побывать на этих холмах и посмотреть на задымленную громаду. Оказалось, со времен Крупской город разросся, и кладбище с холмом оказалось почти в центре. Но могила Маркса пользуется огромной популярностью, сюда не зарастает народная тропа и лежат венки:

На одном венке написано «От коммунистической партии Британии», рядом какие-то открытки... Ну а я положил на могилу Маркса книгу, которая у меня оказалась в тот день случайно — Каринка дала для смеха несколько книг, которые собиралась выкидывать, там было «Принципы распознавания голоса» 1969 года, «Ремонт бытовой техники» 1970, а также учебник ТОЭ. Рассудив, что Маркс был большой теоретик, я преподнес ему «Теоретические основы электротехники». Остальные посетители могилы не знали русского языка, поэтому решили, что я ритуально подношу важный современный манифест. Интересно, долго эта книжка там пролежит?

На этом лондонском кладбище есть еще одна знаменитая могила, но куда менее посещаемая — это могила Дугласа Адамса («Автостопом по галактике»). Куча авторучек символизирует писателя, а отпечатки губ на плите — бесконечную читательскую любовь:

Однако главным артобъектом кладбища является именно могила Маркса (как можно видеть на плакате у входа на кладбище). В отличие от библиотек, вход на кладбище платный — с посетителей берут 4 фунта (230 рублей). Но и этих денег, как мы видим, не хватает — администрация жалуется, что ежедневное содержание кладбища обходится в тысячу фунтов, и его судьба в ваших, мол, руках, подайте нам:

Правда тут же кладбище готово подать и посетителям. Если вдруг вам нужны дрова для камина, то вот мы тут по случаю напилили на нашем кладбище всяких старых деревьев, вы их можете смело брать:

Любопытно, что прямо напротив могилы Маркса находится могила его главного оппонента — Спенсера. Спенсер считается знаменитым идеологом либерализма. В отличие от Маркса, который бредил революциями, принуждениями и прочими силовыми регуляциями, и считал, что общество движется к катастрофе, если его не направить силой, то Спенсер, наоборот, утверждал, что революция — это беда, а самое лучшее — это эволюция. То есть — всеобщая свобода, бережно охраняемая на государственном уровне. В условиях которой возникает естественная экономическая саморегуляция и самоорганизация. И если правительство начинает сверху насильно направлять социальные процессы, то вырастает авторитарный режим, в котором эволюционно возвышаются дураки и приспособленцы. А вот если предоставить обществу решать свои проблемы самостоятельно, то оно само разберется и все проблемы решатся: произойдет мягкая адаптация и в итоге вырастет гармоничное, промышленно-развитое государство, где в постоянной конкурентной борьбе одерживают победу лучшие из лучших умов на благо нации. На этом месте с удивлением понимаешь, что современные развитые страны живут именно по Спенсеру. А Россия, как это ни странно, даже после краха советской идеологии пытается и дальше жить по Марксу. По крайней мере госзапрет и соцпринуждение стали нашей регулярной духовной практикой, в которой нынешним государственным умам снова видится единственное спасение и единственный верный путь в счастливое будущее. Ну а само слово «либерализм», как мы помним, давно и прочно считается у нас непристойным, да и слово «свобода» уже вполне считается лексиконом национального предателя.

А еще, глядя на могилы Маркса и Спенсера, думается о том, что надо бы успеть попасть в одноименный магазин и купить в Москву побольше своего любимого чая. Самый вкусный продается именно там: