Леонид Каганов: дневник

В тюрьме на пересылке убили националиста Тесака (Максима Марцинкевича), обставив случай как самоубийство — чему он сам неоднократно просил не верить в своих письмах с зоны. Я совершенно не был знаком с Тесаком, но с интересом следил за его жизнью. Совершенно не разделяя его националистических взглядов (схуяли бы мне их разделять?), должен сказать (и всегда это говорил при его жизни), что Тесак был невероятно яркой, живой и интересной личностью.

Во-первых, он был прирожденный боец и борец. Он готов был идти до последнего и отдать жизнь и свободу ради идеи — качество, крайне редкое в наше время. Таким качеством обладает лишь несколько современников, и вы все знаете их имена. Родись Тесак в другую эпоху, из него бы вышел настоящий герой — Че Гевара, Степан Разин или прославленный на весь СССР вождь партизан и гроза гитлеровских оккупантов. И стихи о нем зубрили бы пионеры в школах. Но Тесак родился в относительно мирную эпоху, когда партизанить по большому счету было не за что. Поэтому борьба с мигрантами, дворовые гонения на педофилов и мелких наркоторговцев — вот и всё, за что отдал жизнь этот большой и сильный человек.

Во-вторых, Тесак был интеллигентом. Он был очень начитанный и умный. Адские десятилетние сроки, которые он мотал по зонам, ему были даны ни за что — Тесак не был ни убийцей, ни разбойником, ни садистом. Он и злым человеком-то по большому счету не был. То, чем он занимался, — смесь уличного акционизма и мелкого хулиганства. Дать «вредному человеку» по морде и смонтировать из этого вызывающее видео — вот акции Тесака.

Наконец — и это в нем я всегда считал главным — Тесак был очень хорошим писателем. Вот реально погуглите его книги, очерки, заметки, и почитайте. У него был прекрасный слог, отличный стиль, крепкая, самобытная, ироничная авторская позиция, и читать его было всегда приятно. Он до того был писателем, что даже в предсмертной записке (мы вряд ли узнаем, как его заставили ее написать или какой ад ему довелось пройти, чтобы выбрать между смертью и другим предложенным вариантом) его заботило лишь одно — судьба рукописей, над которыми он продолжал работать даже в тюрьме.

Его смерть — это очень печальная новость, от которой мир точно не стал лучше и светлее. Это еще одна сторона кровавого режима нашей страны, когда выбирают крайнего, сваливают на него все грехи мира ради отчетности и запугивания остальных, гноят десятилетиями в тюрьме совершенно неадекватно причиненному ущербу, а затем по-бандитски убивают. И никому ничего за это не будет.

Но самое печальное — это огромное количество мелких душой современничков, которые поспешили выползти с плясками на свежей могиле. И это, увы, портрет нашей гаденькой эпохи, и, вероятно, портрет обитателя постсоветского пространства. Вот об этом надо сказать подробнее. Фейсбук задолбал рекламой какой-то российской игрушки для смартфончиков:

Игрушка явно российских разработчиков (чуть ниже я поясню, почему это важно), по сюжету глубоко вторичная и относится к классу логических игр, где надо сообразить, в каком порядке следует передвигать кубики, бревнышки или открывать водяные вентили, чтобы найти сокровища, вылезти из ловушки, спасти принцессу или запустить большой важности механизм. Отличает ее от аналогов 30-летней давности, что мы видали со времен ДВК-2, БК-0010 и Спектрума, лишь одно сюжетное качество, увы, характерное для эпохи. Которое почему-то мало кто замечает, что еще хуже. В игрушке предлагается подумать над тем, как сжечь заживо, затопить, затравить угарным газом и иным способом убить персонажа, запертого в тюремной камере. Мы не знаем, кто этот персонаж с некрасивым лицом, в чем он провинился (кроме своей национальности — орк с украинским чубом), за что заперт в камере и как долго мотает там срок. Нам сказали, что он плохой и его надо убить, — и мы охотно примеряем на себя роль изобретательного палача и садиста.

Это разительный контраст с той сюжетной парадигмой, в которой мы росли даже во времена СССР: и европейская христианская культура, и даже поздняя советская — все учили детей побеждать врага в честном бою, а не когда он связан и заперт. И сочувствовать Орленку, которого ведут на расстрел. Сегодня даже классическая фраза детства «все на одного нечестно» потеряла свой смысл. Сегодня все на одного — доблесть, если они все «правильные», а бросились на одного — «плохого».

Проблема в том, что последние 2000 лет передовая часть человечества, несмотря на все свои зверства, пыталась идти по пути христианско-античной парадигмы. В которой от античности наследовалось уважение к сильному воину, а от христианства — сострадание к слабому и поверженному. В результате этого сплава рождался образ героя — сильного внутренне, но слабого перед обстоятельствами ситуации, в которую он попал. Считалось, что только в ситуации, где герой слабее превосходящих сил противника, может максимально проявиться его внутренняя сила. Это — весь пантеон от Иисуса Христа до Мальчиша-Кибальчиша. Христианское понимание героя совершенно противоречило прежней языческо-племенной картине, где самым уважаемым считался большой и толстый полководец, который растоптал своих мелких, слабых и ничтожных врагов численным превосходством боевых слонов, не вставая с шелковых подушек. Понтий Пилат, который навел в провинции порядок и стабильность, уничтожая разбойников, инакомыслящих проповедников и прочих неформалов — вот идеальный герой языческого мира.

Мне почему-то всегда казалось естественным испытывать сострадание к любому побежденному врагу, равно как к любым малым силам, которые обезоружены превосходящей силой. Особенно если они не сдаются, даже если речь про такую ерунду, как рецепт верескового пива из баллады Стивенсона. И меня искренне изумляет количество современников, которые а) всегда норовят разделить точку зрения того, кто сильнее и богаче боевыми слонами, б) кричат «распни его, распни» про всех связанных, обезоруженных и наказанных. Заметим: я не говорю о том, кто «хороший» или «плохой» — это вообще отдельные моральные ярлыки, не имеющие отношения к проблеме. Нас учили в советской школе, что главный негодяй был Николай II, которого правильно забили в подвале с дочками. Потом нас учили, что плохой был Чаушеску, которого расстреляли вместе с супругой. Плохой Саддам Хусейн, которого повесили. Плохой вождь чеченских боевиков террорист Салман Радуев, который получил пожизненное, а потом однажды был, судя по симптомам, забит в российской тюрьме... Я совершенно не ставлю между ними знак равенства и не собираюсь спорить, кто был злодей, а кто мученик. Нам достаточно хотя бы того, что Николай II с дочерьми оказался не главным врагом, а святым. Хотя и раньше можно было сообразить, что убивать в подвале безоружного с семьей — не очень хорошее дело. Я говорю о том, что не надо пытать и жечь огнеметом Гитлера, если его поймали под мостом с хвостом, судили и связали. Равно как не надо бежать лизать жопу Гитлеру, если он все-таки сумел победить во Второй Мировой, навел железный порядок и стал правителем от Голландии до Курил. Потому что насилие над побежденным и чествование победившего насильника — одинаковый грех любви к насилию.

У меня сильное подозрение, что эта моральная деградация — во многом феномен постсоветского пространства с выжженной моралью. Поэтому здесь эта подлость — норм. Навального судят, штрафуют, выжигают глаза зеленкой, травят «новичком» силами всего государственного аппарата — норм. Националисту Марцинкевичу дали десять лет и перед самым освобождением убили в камере — праздник. И для этого поколения совершено норм карманная игра в палача, где орка посадили в каменную темницу, и теперь надо придумать, как бы половчее в его камеру пустить по трубе газ или огонь. Это же орк, для него все средства хороши, верно?

Вы говорите, Тесак был фашистом... Не совсем так, но допустим. А кто тогда вы? Вы, испытывающие приступ неконтролируемого счастья от того, что связанного пленного «фашиста» по окончании отсидки тайком зарезали по указке начальства в темных недрах российской тюрьмы, «исправительной системы»? Вы наверно христиане, православные? Либеральные интеллигенты? Государственники и путинисты? Кто вы, диванные твари с мобильным приложением палача?