Леонид Каганов: дневник

Оказалось, что вроде бы пока никуда я с повестью не опоздал, и я немного расслабился. В смысле, сегодня просто весь день отдыхал — болел, спал, кашлял, а когда просыпался — пил чай с кедровым бальзамом и беседовал с Буркиным. Из повести кидаю в дневник ещё кусочек. Зачем я это делаю? Да сам не знаю, всё равно без общего контекста эти куски не слишком понятны. Напомню — повесть про человека, который начал видеть мир не в световых, а в звуковых волнах. И до некоторого времени успешно разруливал все свои проблемы. Здесь он обзавелся мощным ультразвуковым фонариком, который висит у него на шее:

---

Когда я приехал на экспертизу, все уже были в сборе. Сердце еще тревожно постукивало, но когда я вошел в просторный гараж, моя гипотеза блестяще оправдалась. Красная спортивная иномарка уже издалека оказалась тем, на что я и надеялся — полированной грудой хлама, на которой не было живого места от подставных аварий.

А когда я походил вокруг, осматривая ее, все стало видно как на ладони. Эксперт, разумеется, тоже все знал и оценивал ее повреждения не первый раз. Я не спешил. Они тоже.

И начался блестящий спектакль, который играли специально для меня. Эксперт ходил вокруг машины, рассматривая слетевший капот и побитый бампер. Он озабоченно цокал языком. А уж когда приступил к ощупыванию здоровенной вмятины на борту, начал горестно вздыхать и охать, словно машина была его любимым и единственным ребенком.

А я тем временем искренне недоумевал, как всего лишь пару дней назад на полном серьёзе поверил, будто мой тертый «Жигуленок» и впрямь способен без особых потерь протаранить в корпусе новенькой спортивной иномарки такую немыслимую дырищу.

Первое действие закончилось, и начался второй акт. Эксперт начал называть цены. Цены очень впечатляли, хотя я понятия не имею, насколько они соответствовали реальным. Но кабаны каждый раз возмущенно шипели и орали, что это ваще, это просто ваще, чтоб он сам за такие деньги ремонтировал или указал место, где за такие копейки отремонтируют такую машину. Эксперт был непреклонен, вел себя независимо и жестко.

Кабаны швыряли ключи на капот и орали, чтобы им пригнали такую же новую. Но ключи швыряли аккуратно, чтобы не подрать краску. Эксперт говорил, что его слово — закон. Наконец кабаны открыто предложили ему взятку. Возмущение эксперта было неописуемо. Это надо было видеть. Он разорался, разматерился и так побагровел лицом, что мне стало за него страшно. Немного отдышавшись, эксперт в назидание сбросил общую цену на тысячу долларов. И пригрозил, что сбросит еще на тысячу, если кто-то еще попробует здесь вякнуть. Кабаны приуныли, пробурчали что-то о том, что их вгоняют в нищету и пускают по миру. Причем эту мысль им удалось выразить, не используя никаких других слов, кроме жалобного мата.

Спектакль был окончен, и настал мой выход — все трое посмотрели на меня.

Я понял, что так красиво сыграть у меня не получится, но надо было хоть немного постараться. Первым делом я горячо поблагодарил эксперта за поддержку. Я даже пожал ему руку, чем немного озадачил. Затем я подошел к машине и заявил, что как честный человек должен признать: хозяева машины правы. Машина пострадала намного больше, чем кажется эксперту, и многих повреждений он попросту не заметил. Тут уже напряглись все трое.

А я начал вкратце перечислять основные дефекты. Для начала показал пальцем на корпусе, где именно проходит шов, которым корпус сварен из двух разных машин. А заодно мимоходом объяснил, в каком месте днища приварена заплата непонятного происхождения. Мельком похвалил качественную родную резину, но много рассказал про диски, до смешного отечественные.

Затем вкратце описал общую коррозию кузова, а ради примера обозначил те места, где я берусь на спор проткнуть его пальцем. Затем перешел к описанию многочисленных побоев от столкновений.

Кабаны сначала пытались меня перебивать и перекрикивать, но я никак не реагировал — продолжал тихо и спокойно рассказывать про их машину. Вскоре они смекнули, что из-за своих воплей многое остается для них не услышанным. Они притихли и слушали внимательно все, что я говорил. Могу спорить, многое было новостью даже для них самих, и, судя по прищуренным глазкам, кому-то теперь за это должно было сильно влететь.

Надо отдать им должное: кабаны хранили надменные и неприступные лица до последнего. Даже когда я зачитывал разные серийные номера на задней и передней части кузова, а также перебитый номер на двигателе — в свете фонарика все это читалось прекрасно.

Кабаны дрогнули, только когда я напоследок прошелся вдоль кузова и заметил, что у машины очень и очень необычная разводка поворотников: такая, чтоб не только водитель мог мигать ими, но и пассажир со своего места — причем любыми и в любой комбинации. Вот тут кабаны откровенно скисли. А затем — жутко напряглись, ожидая, что я сейчас с них самих потребую огромных денег.

Но я назвал лишь скромную сумму за крыло и фару. И мне ее тут же без вопросов выдали. Что интересно — эксперт.