Леонид Каганов: дневник

У нас в душе не то, чтоб нищета. И, говорят, культура ещё та, мы самые читающие в мире. И плюс довольно развитый балет. Но как-то за последних двадцать лет в обоих смыслах мочимся в сортире. Допустим, с властью нам не повезло. Допустим, жить и думать тяжело, цензура и лютует и звереет. Так пишут в интернете. Может быть. На то она и власть — ее любить готовы только в Северной Корее. Итак, решили: власть у нас говно. Говно — и точка. И уже давно в России нет хорошей мудрой власти. И не было-то, в общем, никогда — ни разу за прошедшие года. Ну ладно, власть говно, а где же счастье?

Вот, скажем, оппозиция у нас. Лимонов — просто старый пидарас. Каспаров — шут ферзей и шаха с матом. Да-да, мы помним: власть у нас говно. Но эти-то? Зюганов, Жирино... блин, чур меня, о них же только матом! Забудем оппозицию и власть — об этом мы болтать умеем всласть, и как-то не мешает нам цензура. Пускай Каспаров ходит буквой «Г», а Путин рассуждает о враге, но кроме власти есть в стране культура.

Допустим, существует гегемон. Он пиво пьет, и ссыт в парадных он, и морды бабам бьет, а бабы рады. И с ним все ясно. Но еще у нас имеется элита — высший класс, работники культуры и эстрады. Они в лауреатах, в орденах, у них талант, образованье, нах, они — не гегемон из Минусинска. Они — культура, богоносцы, свет! Чего молчите? Называйте! Нет? Киркоров, Михалков, Божена Рынска... Зачем на них какой-то компромат? Всё на виду — скандалы, драки, мат... Я понимаю, в подворотне гопник. Но здесь-то те же самые дела: Саакашвили Тина не дала, а Михалков кому-то дал поджопник, а Куклачев бежит за кошек в суд... Уверен — и в подъездах тоже ссут на брудершафт, уродуя побелку. У нас культурный, так сказать, очаг, — Борисова и Ксения Собчак. И пресса, что поет об их проделках. Ну ладно, понимаю, се ля ви, допустим, обстановка на ТиВи скандальней, чем в строительных бараках. И среди всех богемных россиян интеллигент культуры — Петросян (по крайней мере, не замечен в драках).

Но где у нас, простите, авангард? Быть может, есть какой-то ценный бард, беднягу не пускают на экраны? И бардов ценных нету. Вот беда! Ну ладно, ну а где ж у нас тогда наш андеграунд? Наши хулиганы? Где эти панки, как в любой стране? Которые пошутят на стене, нарисовав такую панораму, чтоб полисмен районный поутру туда войти пытался как в дыру, но бился лишь в бетон башкою прямо? Где те, что наплевав на срок и штраф и клоуна в «Макдональдсе» украв, отпиливают палец из пластмассы и шлют обратно в свертке из газет с угрозой, чтоб в «Макдональдсе» клозет открыли снова для широкой массы? Где те, что рельсы красят в цвет земли, чтоб поезда проехать не могли? Где эти смельчаки, что нагло, дерзко, с наждачной шкуркой на закате дня тайком крадутся к статуе коня начистить яйца медные до блеска?

Какое там... несчастная страна! У нас арт-группа с именем «Война» кидает смелый вызов против нормы. Но член корявой краской на мосту, что будет ночью виден за версту, — пока предел и юмора, и формы. Там, говорят, художник и поэт. Там говорят, перфоманс и концепт. И уличного творчества вершина. А ведь по сути та же гопота: пиписька на поверхности моста, да битая ментовская машина.

И почему-то так у нас во всем. Какую область жизни не возьмем, у нас две стороны одной медали неразличимы как куски говна. Как будто сторона всего одна. Как будто нам вторую недодали. Уже неразличимы много лет ехидный стеб и новостной сюжет, певец и гопник, мент и вор в законе. Ни в чем альтернативы не дано: и даже этот стих — и тот говно, и сам я тоже ебанутый Лёня.