Леонид Каганов: дневник

«Кондуктор потребовал, чтобы я показала билет. Выходит, на слово он мне не поверил? Обвинил меня во лжи? Будто я лгу, я брешу? Брешу как собака? А собака женского рода — это же сука? Граждане, все слышали, он меня блядью назвал!»

(с) советский анекдот

Будни нашей страны ознаменовались достаточно мерзотным и в высшей степени показательным событием: судом над старой художественной выставкой, состоявшейся 4 года назад. Что любопытнее всего — мнения в обществе разделились. Если же разбираться без шума и эмоций, выясняются любопытные вещи. Во-первых, никто из тех, кто сегодня громко обсуждает выставку, там в 2006 году не был. Ни блогеры, ни толпы старух с хоругвиями у зала суда, которых показывали в репортажах. То есть, мы имеем классическое «Пастернака не читал, но осуждаю». Более того — после громкой озвучки «мнения сверху» у всей страны послушно сложилось понимание, что злые преступные художники с целью осквернения православия собрались вчера и быстро намалевали ужасных картин, чтобы сделать выставку под названием «Слава мату, долой святую веру!» А так ли это вообще было и что именно за картины осуждены? Попробуем разобраться.

Вот официальное обвинение Таганской прокуратуры. Оно настолько прекрасно, что я даже утянул его с сайта фонда Сахарова и скопировал у себя, побоявшись, что там его могут убрать из открытого доступа по требованию прокуратуры, когда та осознает всю глубину срама. Цитирую отрывки, поплачьте и вы над слогом:

Ерофеев А.В., являясь заведующим отделом новейших течений Государственной Третьяковской галереи, в неустановленное следствием время и месте вступил в предварительный преступный сговор с Самодуровым Ю.В., состоящим в должности директора некоммерческой организации культуры «Музей и общественный центр «Мир, прогресс, права человека» имени Андрея Сахарова», в целях совместной подготовки и проведения в городе Москве общедоступной выставки, чёткая концептуальная направленность которой состояла в публичном выражении в наглядно-демонстративной форме унизительного и оскорбительного отношения к христианской религии в целом, а к православному христианству — в особенности, а также к религиозным символам, почитаемым православными верующими, путём публичной демонстрации в помещении Музея специально отобранных экспонатов, возбуждающих ненависть и вражду, а также унижающих достоинство лиц по признаку их отношения к христианской религии в целом и православному христианству в особенности. Действуя во исполнение совместного преступного сговора и согласно ранее оговоренной роли, используя своё служебное положение, Ерофеев А.В. принял решение о подборе экспонатов выставки, по своему смысловому содержанию и направленности полностью соответствующих её преступным целям, после чего, во исполнение совместного преступного умысла, используя своё служебное положение и профессиональные познания в области искусствоведения, осуществил подбор и доставление в город Москву экспонатов, ранее не разрешённых к публичной демонстрации в различных выставочных залах и галереях.

Так и вижу эту картину: приходит завотделом авангарда Третьяковки к директору фонда Сахарова «Прогресс и права человека» и говорит шепотом, оглядываясь, нет ли поблизости ментов: «А не замутить ли нам, коллега, преступный сговор с целью унизить достоинство лиц по признаку отношения к христианской религии?»

Может, вы думаете, это такая шутка или фельетон? Увы, реальное обвинительное заключение прокуратуры, позавчера полностью удовлетворенное Таганским судом города Москвы современной России. Не шутка, нет. Шутить будут люди будущего, поскольку эта дивная бумага обязательно войдет в историю. Еще оттуда же, тоже невозбранно прекрасное:

Применительно к графической композиции Ильи Кабакова «Пошел ты...» выраженное и реализованное ею оскорбление как речевой (в виде надписи) и образный акт совершенно определенно использует соответствующие нецензурные матерные выражения, направленные (адресованные) конкретному лицу — зрителю. Кроме того, автор экспоната направляет оскорбительное действие надписи данного экспоната также на всех людей, которые могут увидеть экспонат или его изображение вне помещения выставки, в том числе на экспертов, сотрудников следственных органов, судей.

Что же это было?

Что это за лица? Вы что, рисовать не умеете? Вы что — мужики или педерасты проклятые, как вы можете так писать? Есть у вас совесть? Я вам говорю как Председатель Совета Министров: все это не нужно советскому народу. Понимаете, это я вам говорю! Запретить! Все запретить! Прекратить это безобразие! Я приказываю! Я говорю! И проследить за всем! И на радио, и на телевидении, и в печати всех поклонников этого выкорчевать!

Н.С.Хрущев, речь на разгоне выставки 1962

Складывается впечатление, что нынешний суд пресек некий настолько вопиющий и преступный акт осквернения православия, по сравнению с которым даже песня знаменитой британской группы «The Tiger Lillies» под названием «Banging in the Nails», герой которой прибивает гвоздями Христа и засовывает ему в рот свою пипиську, покажется милой и несерьезной детской распевкой.

Правда в том, что выставка называлась «Запретное искусство» и цель ее была буквальна: выставить картины, по разными причинам запрещенные худсоветами в прежние годы. Причем — в очень сильно прежние. Каждый, кто взял себе за труд хотя бы глянуть список картин (тех самых, «собранных в преступных целях с использованием служебного положения»), с удивлением узнал бы, что самая старшая из картин датируется 1966 (!) годом, остальные же — 1972, 1983, 1985, 1995 и вплоть до 2002-2005. То есть, тема выставки буквально: то, что запрещали за последние полвека, мы попробуем показать сегодня, авось «мир, прогресс и права человека»(c) сдвинулись за это время. Хрен там.

Вообще история гонений художников имеет в нашей тоталитарной стране богатую историю. После расцвета авангардного искусства во всем мире в начале 20 века, в революционной России поначалу на модных художников и поэтов кровавая диктатура пролетариата не обращала особого внимания, других врагов хватало. Многие из них (в т.ч. Малевич) умерли своей смертью до начала репрессий 30-хх. А Маяковский, который начинал свою карьеру, тусуясь с авангардистами, и вовсе стал пролетарским символом. Но вскоре единственным действующим жанром в искусстве страны был объявлен соцреализм, и в сталинские годы, понятное дело, уже косили всех, кого могли, и художников тоже. Затем наступила хрущевская оттепель — для всех, но не для авангардистов:

1 декабря 1962 года Хрущев разгоняет выставку «Новейшее искусство». Чем и вошел в историю. Ведь сегодня в народе Хрущев ассоциируется с двумя эпизодами: стук ботинком по столу ООН и разгон художников-авангардистов с криком «пидарасы». Далее было 15 сентября 1974 года, когда выставку художников-авангардистов в Беляево разломали бульдозерами. Это уже при Брежневе.

Вопрос: чем сейчас, в 2010 году, господа судьи хотели удивить автора картины 1966 года, известного художника-шестидесятника, свидетеля всех тех событий советской истории? Сам Михаил Рогинский давно умер и не дожил до постановления суда по поводу своей картины 1966 года, описанной в судебном заключении так: «Экспонат «Кухонный разговор» Михаила Рагинского (холст, масло) включает ненормативную матерную лексику, составляющую часть изображения. На экспонате изображена верхняя поверхность стола, на которой расположены стеклянная банка, нож, полуоткрытый спичечный коробок, круглое блюдо, рядом три круглых предмета (предположительно — картофелины); на стене за столом на зеленом фоне красная надпись: «Еб…сь — размножайтесь».» Вот чем, оказывается, враги оскорбляют сегодня православие! Кстати, он Рогинский, а не Рагинский — и это не последняя неточность в заключении, их там кучи.

Так что же это за картины? Запрещенный Микки Маус

Я пустил в ход фразу, которой нас обучили на боевой подготовке, — от этой фразы любой дракошка впадает в бешенство: «Кизз да йуомиин Шизумаат!» Она означает: «Шизумаат (наиболее почитаемый у дракошек философ) питается экскрементами киззов». А это все равно что выступить с утверждением, будто мусульманин питается свининой. От подобного кощунства дракошка в ужасе разинул пасть, потом захлопнул ее, буквально побурев от злости: «Иркмаан, глупый твой Микки-Маус есть!»
[...]
— Расскажешь мне об учении Шизумаата, если я тебе прощу... то, как ты тогда отозвался о Микки-Маусе?
— Меня это все время тяготило, Дэвидж. Если ты меня простишь, я расскажу о Шизумаате. Но ты должен посвятить меня в учение Микки-Мауса.

Лонгиер Барри «Враг мой», 1978

Итак, нам с телеэкранов говорят, что там был «ужас-ужас». А на самом деле? Ну, мы уже поняли, картофелина на столе и надпись "ебитесь-размножайтесь" на стене, ужаснее оскорблений мир не видывал. А еще что? Вот другой типичный пример осужденной картины, преступно оскорбляющей православие:

Фотожаба картина относится к серии «Путешествие Микки Мауса по истории искусства». Какие мысли возникают у нормального здорового человека, когда он видит картину? Спектр достаточно широкий. Например: нынешние люди, увы, удалились от бога, веру заменяют предметы масс-культа. Или: если бы существовал реальный мультик о путешествии Микки Мауса в ту эпоху, я бы его с интересом посмотрел. Однако, существует в мире воспаленный мозг, который Микки Мауса воспринимает иначе, цитирую обвинение прокуратуры:

«Основная содержательная нагрузка и цель данных экспонатов состоят в том, чтобы транслировать следующие идеи-утверждения: что равноценны и равнозначны (сопоставимы) образы Иисуса Христа и Микки Мауса; что равноценны и равнозначны (сопоставимы) по своему культурному и нравственному содержанию православное христианство и любой медийный продукт, например, мультфильм про Микки Мауса; что православное христианство — своего рода мультипликационная сказка, история, предназначенная для времяпрепровождения, легкого развлечения, не несущая в себе никакого ценного духовно-нравственного или религиозно-культурного содержания. Следовательно, указанные экспонаты А.Савича представляют собой и осуществляют предельно циничное, издевательское оскорбление, дисфорическое высмеивание религиозных убеждений и религиозных чувств православных верующих, унижение их человеческого достоинства по признаку отношения к религии. Экспонат, совершенно очевидно, умышленно направлен на достижение указанного выше результата».

Даже не так смешно, что сыщики прокуратуры переврали фамилию автора картины с Микки Маусом, впопыхах назвав Александра Савко «А.Савич». И даже не так смешно, что размещение Микки на полотне средневекового немецкого католика Юлиуса Шнорр фон Карольсфельда суд счел оскорблением «православного христианства». И даже не так смешно слово «дисфорическое», мелькнувшее в обвинении — этот сугубо медицинский термин используется только в диагнозах психиатрии, я-то его знаю с той стороны, врачебной, поскольку оканчивал психфак, а вот автор обвинения сильно попалился — дал миру богатую почву для предположений, при каких обстоятельствах личной жизни он заполучил словечко в свой лексикон и теперь использует не к месту («дисфорическое высмеивание» — это ж надо было такое ляпнуть).

Смешнее всего здесь другое: современный суд впервые после судов совковой эпохи снова взял на себя честь и труд объяснить всему миру, что «на самом деле» означают те и иные произведения искусства. В чем, так сказать, их смысл и на что они «совершенно очевидно умышленно направлены»(с). Суд постановил — других мнений нет.

А может, есть и другое мнение? А если спросить у автора? Или спросить у организаторов выставки? А если поинтересоваться личностью и привычками художника, чтобы лучше понять, что он хотел сказать? Вдруг он, например, сам верующий и никаких оскорблений религии не мыслил? Может и нет, но вдруг? Кто-то его спрашивал? А может, это вообще его обычный прием — размещение мультипликационного героя на классическом полотне, и при этом не важно, религиозный был сюжет картины или светский? Найти другие картины художника Савко нетрудно, вот например:

А также — Телепузики в бункере Гитлера, Симпсоны на полотнах Сальвадора Дали и многое другое. После всего этого возникает вопрос: а Таганский суд зуб дает, что Савко рисовал своего Микки Мауса, в отличие от остальных своих картин, именно с преступной целью оскорбить православие? Или теперь, после решения суда, нам следует пересмотреть остальное творчество Савко и найти оскорбительный смысл во всех его прочих картинах? Ведь даже на тех трех, что я привел выше, вполне можно углядеть:

1) Дисфорическую попытку фальсификации истории (письмо Турецкому Султану сочинили не казаки, а клоуны) либо оскорбление казачества (все казаки — клоуны)

2) Дисфорическое оскорбление чести и достоинства женщин (равноценны и равнозначны (сопоставимы) женщина и телепузик).

3) Дисфорическое оскорбление ветеранов 1905 года, принижение их воинской доблести и умаление заслуг (изображение Спайдермена на поле битвы с флагом)

Остается непонятным, почему же суд оставил совершенно без внимания картину другого художника с той же выставки — «Чеченская Мерилин», где изображена безумная шахидка в национальном костюме со взрывчаткой на поясе и совершенно неприлично для мусульманки вздернутой юбкой. Но нет, эта картина прокуратуру почему-то не заинтересовала. При том, что в тексте обвинительного заключения слово «православие» повторяется 128 раз, нет ли в этом решении суда «унижения человеческого достоинства по признаку отношения к религии» для мусульман?

Запрещенная картина «х», «у», «я», «к»

в том числе экспонат — графическую композицию Авдея Тер-Оганьяна «Взрыв №5», включающий ненормативную матерную лексику и составляющий собой стилизованное изображение взрыва на фоне белых клубов дыма, всё это — на фиолетовом фоне, поверх чего написано с восклицательным знаком состоящее из четырёх букв «х»,«у»,«я»,«к» нецензурное, матерное слово, публичное употребление которого и экспонирование надписей этого слова является грубейшим оскорблением общественной нравственности

Зацените, вот как оно выглядит, грубейшее оскорбление нравственности и православия:

Смешно даже не то, что судьи и прокуратура абсолютно не рубят в мировой авангардной живописи и глухо не в курсе, что означает знаменитейший мем «номер пять», которому уже сто лет. Они явно не понимают, к чему адресуется и с чем полемизирует картина, а думают, наверно, что у автора еще четыре картины — «взрыв номер 4», «номер 3»... Но дело даже не в этом.

Фишка в том, что здесь «оскорблением нравственности и православия» признано не изображение и не сюжет картины (с православием он уж точно не связан), а само слово «х»,«у»,«я»,«к». Было бы «б»,«а»,«м»,«с» — не было бы претензий.

И вот тут у меня, как у писателя и читателя, сразу возникает ряд вопросов. Слово «х»,«у»,«я»,«к» является оскорбительным настолько (до 5 лет тюремного заключения просил прокурор), лишь будучи написано на картине? А если оно не на картине, а в литературе? В прозе или стихах? Имею я право использовать это слово в своих книгах? А имею ли право продолжать хранить дома книги Пелевина, где оно встречается? И что мне теперь делать с полным собранием сочинений А.С.Пушкина? Со всякими его стихами типа «С утра садимся мы в телегу, мы рады голову сломать, и, презирая лень и негу, кричим: пошел, ебена мать?» или, что еще оскорбительней для православия: «Ты помнишь ли, как были мы в Париже, Где наш казак иль полковой наш поп Морочил вас, к винцу подсев поближе, И ваших жён похваливал да ёб?»

Небольшое отступление

Искусство, как известно, уже не первый век делится на классическое и экспериментальное. Образно говоря, одни в стихах движутся классической тропой и прямым недвусмысленным текстом рассказывают о любви и погоде, рифмуя «розы-морозы». А другие пишут стихи загадочные, без видимого смысла и рифм, экспериментируя с формой. И большая часть обывателей-современников это стихами не считают, хотя имя Хлебникова затем попадает в учебники. И если сперва такое искусство называли «новым» и бытовало мнение, что таким образом современная молодежь дурью страдает (читаем Аверченко «Крыса на подносе»), то по прошествии лет ста уже понятно, что это просто своя ниша, и «новым искусством» ее называть, как называли наши прадеды, уже как-то глупо столько веков-то. А правильней придумать какое-то другое слово. Так появилось слово «авангардизм», которое означает, что представители этого направления экспериментируют на переднем крае искусства, пытаясь предложить что-то иное, нежели осточертевшие вазы с персиками, березы у пашни и «портреты купца Хренова», которые штампует мэйнстрим, превратившийся из искусства в ремесленничество. Да, авангард недоступен рядовому обывателю без знаний и специальной подготовки, но именно там рождаются новые идеи, которые со временем переходят в классическую традицию. Обывателю непонятно, что делает алхимик у дымящихся колб и что означают все эти гнутые облезлые железяки, но если он изобретет метод хромирования сковородки, обыватель оценит. Это все относится и к живописи, и к кино, и к театру, и к музыке, и вообще к любому виду искусства: есть мэйнстрим — буквальный, объясняемый в двух словах и понятный даже тупому, и есть пограничные жанры, где разговор ведется на другом языке и требует эмоционального понимания или знания.

Никто не заставляет любить авангард. Есть причины его любить и не любить. Не любить, например, за непонятность или вызов обывателям. Я и сам не большой поклонник авангарда. Но когда трактовать авангард берется Генсек, мент с бульдозером или Таганский суд — то это, ребята, позор для страны. Потому что ни в одной нормальной стране такое невозможно — только в СССР, в Северной Корее или Иране. И вот теперь — снова в России, поздравим себя, товарищи.

Экспонат — «Без названия», представляющий собой фотоколлаж, изображающий вместо головы Иисуса Христа изображение советского ордена Ленина. Основное содержание и цель данного экспоната состоят в том, что равным образом тоталитарны и деспотичны как православное христианство, так и большевистский режим В.И. Ульянова-Ленина.

Смешно здесь не то, что прокуратура считает Иисуса Христа символом исключительно «православного христианства» (слышали бы это католики, лютеране, григорианцы и весь остальной мир). Смешно то, что прокуратура сама придумала картине объяснение «православное христианство равным образом тоталитарно и деспотично как режим Ленина» и сама же этот тезис попыталась осудить. Но осудив его официальным решением суда, именно его же они тем самым и доказали: показали всему миру, что православное христианство (интересы которого защищал сегодня суд) ведет себя равным образом тоталитарно и деспотично, как вели себя с авангардистами при режиме Ленина.

И последнее

— Медлить нельзя, — вдруг сказал Жерар. — Веди же нас, Искупитель.
Слово было произнесено.
Искупитель.

С.Лукьяненко «Близится утро»

Собственно говоря, подтолкнуло меня написать пост о суде над художниками сегодняшнее выступление Сергея Лукьяненко. Который, при всем моем к нему уважении, сегодня не прав. Это конечно хорошо — радоваться постановлениям судов над художественными выставками в стиле «долой мерзавцев, моя Россия встает с колен». А вся Европа, значит, на коленях стоит, если своих художников-авангардистов не судит? И не для того ли Россия встает с колен, чтобы к кому-то из нас снова повернуться жопой? Сегодня она повернулась к художникам, обнаружив в совершенно безобидных (как мы убедились) картинах «предельно циничное дисфоричное оскорбление морали и православия». А завтра к кому повернется жопой Россия? Кому завтра попытается влепить 5 лет лагерей Таганский суд, в последний момент заменив на штраф 300тыс? Педагогам, поставившим в школьном театре пушкинскую «Сказку о попе и работнике Балде»? А может, православные активисты на этот раз обратятся в прокуратуру, прочтя книжку самого Лукьяненко, например «Холодные берега — Близится утро»? И найдут там, разумеется, все признаки оскорбления православия, карикатурные пародии на Искупителя, апостолов и распятие. И вообще возмутятся тому факту, что в роли распятого Христа-Искупителя с нимбом на голове в своем воображаемом мире автор рисует Ильмара-вора, блатного зэка, убежавшего с каторги. И эта штука, если смотреть через ту же самую православную лупу, окажется посильнее Микки-Мауса. Может быть такое? В нашей стране — запросто.

PS: Ну и отдельное непонимание — по какой именно статье нашего УК были осуждены организаторы выставки. Оскорбление религии? Нет такой статьи в УК. Вандализм? Порча морского кабеля? Клевета? Оскорбление личности? Ни к какому конкретному Васе Пупкину картины не обращались. Осудили выставку по статье 282 — разжигание религиозной ненависти. Непонятно тогда, почему большая часть обвинения посвящена картинам типа «х»,«у»,«я»,«к». Но смешно даже не это. Допустим, американский Микки Маус разжигал на католическом полотне в иудейском Гефсиманском саду вражду к русскому православию. Допустим. И в чем это проявилось? Кто-то после выставки пошел громить церковь или иным способом выразил ненависть? Таких фактов у суда нет. С точностью до наоборот: на выставку того же Самодурова ворвались те же православные активисты и устроили разгром в музее. И после этого они же имеют наглость заявлять, что вражду разжигают картины! Прекрасный метод. Подбегаешь на улице к негру, бьешь ему в морду, и сразу пишешь заявление в суд: его вид разжег во мне вражду, накажите подлеца!