Леонид Каганов: дневник

Частушка с трогательно хромающей третьей строкой — неподдельный образец народного творчества, датируемый ровно 1977-м годом. Раньше она появиться не могла по понятным причинам. Но и позже не могла возникнуть, поскольку о величайшем свершении моментально все забыли — тоже по вполне понятным причинам.

В 1977 году Леонид Ильич Брежнев находился у власти уже тринадцатый год подряд. Под его чутким руководством страна год за годом неуклонно скатывалась в застой и маразм. Внутренняя политика СССР доказывала свою неэффективность во всей красе: экономика стагнировала, показатели падали, несмотря на бравые отчеты по ТВ. Внешняя политика, которая к тому времени сумела окончательно пересраться со всеми ведущими странами мира и напрочь увязнуть в гонке вооружений и холодной войне, теперь судорожно искала возможность дать задний ход без ущерба для имиджа. Народу рассказывалось о кознях Пентагона, а Брежнев самозабвенно мотался по мировым саммитам, пытаясь без особого успеха организовать «разрядку».

Советская пропаганда бубнила гражданам о невероятных успехах советских металлургов, хлопкоробов и агрономов. Одновременно — о коварных планах НАТО, об ужасах и невзгодах, среди которых вынуждены жить простые зарубежные трудящиеся в странах капитализма. Не то чтобы это был необходимый запас новостей страны, но если начал собирать дурь, становится трудно остановиться.

Хорошо понимая, что событий нет, и пора дать народу какой-то мощный движ и ощущение причастности к великим свершениям, наш блистательный и бессменный Леонид Ильич Брежнев решительно наметил на 1977 год целых два пышных медиаповода. Во-первых — торжественное празднование годовщины 60-летия Великого Октября. Которое следовало отметить с невероятным размахом, бархатом и богатыми празднованиями по всей стране. О годовщине пели из каждого утюга, а лотки коллекционеров и антресоли россиян до сих пор ломятся от наштампованной в тот год сувенирки в виде несметного числа марок, открыток, спичечных коробков, значков, памятных блях и прочих свидетельств чудовищного упадка дизайна поздней брежневской эпохи:

А вот вторым, главным событием года стало как раз изменение Конституции, затеянное Леонидом Ильичом, как водится, «выражая волю советского народа и выполняя его поручения». Надо сказать, что это было далеко не первое изменение советской Конституции — после Конституции 1918 года была Конституция 1924, затем 1936. Но никакими иными свершениями Брежнев запомниться народу не смог, как мы помним из частушки. И снова по стране полетели марки, значки, открытки и памятные бляхи. Они были в том же дизайне, но только здесь уже все чаще фигурировало лицо Вождя — надежда и опора советского народа, великий реформатор, герой-инициатор новой Конституции:

Новая Конституция была принята 7 октября 1977. В выборе этой даты чувствуется большая работа мозга и мистическая государственная нумерология. Ведь это был год празднования юбилея Октября, одно лишь название этого месяца символизировало торжество. При этом сам Великий Октябрь всегда праздновался 7 числа, но в ноябре, что слегка путало первоклашек и оленеводов. В общем, увековечить заодно и 7 октября было давно назревшей идеей, и День Конституции оказался очень кстати. Хотя прежде днем Конституции в СССР считалось 5 декабря. А сейчас считается 12 декабря. День Конституции оказался блуждающим выходным днем.

Что же за волшебные изменения появились в Конституции-1977, которые так будоражили весь год трудовые коллективы, передовицы газет и новостные эфиры? Нет, никаких принципиальных изменений не появилось, одна лишь каша в преамбуле, да вода в формулировках. Сравните эти труды составителей, явно проводивших бессонные ночи над оттачиванием фомулировок:

БЫЛО В КОНСТИТУЦИИ 1936

Статья 1. Союз Советских Социалистических Республик есть социалистическое государство рабочих и крестьян.

Статья 2. Политическую основу СССР составляют Советы депутатов трудящихся, выросшие и окрепшие в результате свержения власти помещиков и капиталистов и завоевания диктатуры пролетариата.

Статья 3. Вся власть в СССР принадлежит трудящимся города и деревни в лице Советов депутатов трудящихся.

...

СТАЛО В КОНСТИТУЦИИ 1977

Статья 1. Союз Советских Социалистических Республик есть социалистическое общенародное государство, выражающее волю и интересы рабочих, крестьян и интеллигенции, трудящихся всех наций и народностей страны.

Статья 2. Вся власть в СССР принадлежит народу. Народ осуществляет государственную власть через Советы народных депутатов, составляющие политическую основу СССР. Все другие государственные органы подконтрольны и подотчетны Советам народных депутатов.

Статья 3. Организация и деятельность Советского государства строятся в соответствии с принципом демократического централизма: выборностью всех органов государственной власти снизу доверху, подотчетностью их народу, обязательностью решений вышестоящих органов для нижестоящих. Демократический централизм сочетает единое руководство с инициативой и творческой активностью на местах, с ответственностью каждого государственного органа и должностного лица за порученное дело.

...

И так далее. Грубо говоря, в Конституцию добавилась фраза, что страна на пути «развитого социализма», а вместо «диктатуры пролетариата» стала упоминаться «ведущая роль рабочего класса».

Остается последний вопрос: что изменилось в жизни страны и советских граждан после 7.10.1977, когда отгремели телевизионные новости, отгрохотали бурные продолжительные аплодисменты и расползлись по киоскам «Союзпечать» ящики со значками, открытками и спичечными этикетками?

Ответ прост: с принятием новой Конституции в Советском Союзе не изменилось НИЧЕГО. Передаю по буквам: Народ. История. Хлебороб. Ударница. Ядерщики.

И сегодня лишь горсть старых значков и дурацкая частушка напоминает нам о том, какими страстями трепетали весь год передовицы газет и с каким пафосом в 1977 «весь советский народ в едином порыве» обсуждал это судьбоносное событие — когда Партия и ее Генеральный Секретарь решили в очередной раз изменить Конституцию по просьбам трудящихся, дабы жизнь их отныне не стала прежней.